Labyrinthine (ЛП)

— Так хорошо… — простонала она, закатывая глаза от удовольствия, и зарылась руками в волосы, усилив свои движения так, что они слышали влажные шлепки плоти каждый раз, когда она насаживалась на него, сосредоточенно сдвинув брови. — Ита—… — она задохнулась, когда его большой палец нашёл её клитор, поглаживая так, как ей нравилось. Оргазм пронзил её внезапно, заставляя почти болезненно сжаться вокруг него. Он стиснул зубы, сел прямо и сжал её бедра, входя в неё быстрыми, мощными толчками, пока не задрожал и не опустошил себя в неё, простонав её имя в кожу её груди, прижимаясь к ней.

Он обнимал её ещё минуту, прислушиваясь к её сердцебиению, возвращающемуся к норме, вдыхая её сладкий аромат, смешанный со свежим потом.

— Ты… используешь на мне Шаринган? — спросила она, всё ещё задыхаясь.

— Просто чтобы запомнить момент.

— Тебе это нужно?

Он поцеловал ложбинку между её грудей, обхватив руками её бедра.

— Опыт научил меня, что даже самые драгоценные воспоминания тускнеют с течением времени, — он поднял глаза и встретился с её полуприкрытым взглядом, когда она погладила его по голове. — Не возражаешь?

— Нет, — ответила Сакура, целуя его в лоб. — Просто… Такое чувство, будто это прощание.

Он потянулся, чтобы убрать её влажные от пота волосы со щеки.

— Я никуда не уйду, пока ты сама этого не захочешь.

— Тогда не уходи, — сказала она, и он услышал печаль в её голосе.

— Не буду, — пообещал Итачи.

Он помог ей снять её расслабленное тело со своего теряющего твёрдость члена и встал, направив её в ванную, чтобы помочь ей принять душ, прежде чем нырнуть под воду самому. Она улыбнулась, когда он помассировал ей голову шампунем, и покраснела, когда он двинулся, чтобы помыть её между ног. В свою очередь, она тщательно вымыла его мягкий член и каждую маленькую складочку его тела, а после мытья расчесала его длинные волосы. Она стояла неподвижно, пока он вытирал её полотенцем, и скользнула меж простыней, пока он вытирался сам.

— Твоя кровать намного удобнее, — вздохнула Сакура, прижимаясь к нему.

— Она немного больше, — согласился Итачи.

— И не только, она мягче моей… И простыни пахнут тобой, — улыбнулась она. — Хотя эти тоже пахнут тобой, — она помолчала. — Ты возвращался туда с тех пор, как вернулся с задания?

— Хочешь, чтобы я это сделал?

— Нет, — ответила Сакура, играя со полоской волос на его груди. — Я просто… — она замолчала.

Он знал, о чём она думала. Зарывшись рукой в её волосы, он притянул её ближе, касаясь губами ромба на лбу. Горе, которое он нёс из-за убийства собственной семьи, когда-то было захватывавшей его пустотой, пока он не подавил все эти мысли — в конце концов, он должен был заботиться о пятилетнем ребёнке.

Но теперь даже Саске исчез. И временное облегчение, которое принесла ему Сакура, не избавило его от тяжелого чувства, сжимавшего сердце, или от комка в горле, который отказывался исчезать. Он был тонущим человеком, способным дышать благодаря находящейся рядом с ним женщине, но привязанным ко дну океана, готовому утянуть его под воду.

— Там для меня ничего нет, — сказал Итачи. — Это всего лишь пустой дом.

Он почувствовал, как задрожали её плечи, ещё до того, как ощутил, что ему на плечо упали горячие слёзы, и крепче прижимал её к себе, пока она молча плакала. Итачи прислушивался к её плачу, опустив подбородок на её макушку, и ждал.

***

— Как можно быть таким счастливым и в то же время таким печальным? — удивилась Сакура.

— Аверс и реверс — две противоположные стороны, но они всё равно являются частью одной монеты. Человеческие стороны бесконечно сложнее и не всегда могут быть взаимодополняющими, но они сосуществуют.

Она приподнялась на локтях и посмотрела на него.

— Уже дважды.

Итачи поднял бровь.

— Дважды ты взял концепцию, которую я ни за что на свете не смогу понять, и объяснил мне её за несколько секунд. Ты великолепен.

— Мне это говорили.

Сакура усмехнулась, поглаживая пальцем уголок рта Итачи, который приподнялся вверх.

— Можно тебя кое о чём спросить? Об… инциденте.

Она притворилась, что не заметила, как он напрягся под её прикосновением.

— Да, — ответил он.

— Почему ты не ушёл? — она замолчала.

— До или после?

— А было до?

Итачи издал тихий звук.

— Я обдумывал это. Когда Шисуи бросился в реку Накано и клан Учиха радикализировался ещё больше… Я знал позицию Данзо относительно этого, и понимал, что Третий не сможет это остановить. В течение нескольких дней я знал, что конец близок, и в те дни думал о том, чтобы уйти.

— Что тебя остановило?

Он посмотрел на неё.

— Это мой дом. Дом Саске. Что бы я ему сказал? Что бы мы сделали? Для шиноби, мой юный возраст не был бы проблемой, но как гражданское лицо, меня бы не взяли на работу. Уйти с Саске в лес и выживать на том, что удалось бы добыть, пока АНБУ не пришли бы искать нас? Нет. Бежать было некуда.

— А после?