Labyrinthine (ЛП)

— Лорд Пейн и его Ангел, — сказала Сакура, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. — Мика, старушка, упомянула, что Пейн — диктатор, а Ангел — его телохранитель. Мы нашли нашего лидера.

— У нас есть имя, — поправил Ямато. — У меня такое чувство, что этого Пейна будет не так-то легко найти.

Итачи нахмурился.

— Я не видел, чтобы его имя упоминалось в Книге Бинго.

— Я тоже, — сказала Сакура. Благодаря своей фотографической памяти она была уверена, что в книге не было записи о ком-либо по имени Пейн. А это означало, что их миссия стала ещё сложнее: хотя теперь у них было имя, они ничего о нём не знали — ни способностей, ни мотивов. Любой человек, способный повести за собой таких, как Хидан и Какузу, должен был внушать страх.

— Мы знаем, кого искать, когда доберёмся до столицы, — сказал Итачи, переводя взгляд с Сакуры на Ямато. — Нужно передать эту информацию капитану Какаши и хорошенько обдумать следующий шаг. Хотя Пейн окутан тайной, мы можем осторожно прощупать жителей столицы для получения дополнительной информации.

— Согласен, — сказал Ямато, откидываясь на спинку стула. — Я сообщу капитану Какаши, когда сменю его.

— Ангел — ещё одна загадка, — задумчиво произнесла Сакура. — В наши дни редко можно услышать, чтобы людей называли ангелами… обычно это считается очень хорошим знаком, не так ли?

— Правильно, — сказал Итачи. — Похоже, всё это каким-то образом связано с Ханзо.

— Согласна. В нескольких свидетельских показаниях о Дожде упоминалось, что Ханзо не терпел тех, кто мыслил иначе. Шиноби и гражданских казнили просто за критику его и его решений, или же их находили мёртвыми без объяснения причин. — Сакура помолчала. — Не так уж трудно предположить, что Акацуки свергли Ханзо и что… жители Дождя благодарны им.

— В надежде на светлое будущее они обратились к группе людей, которых не понимали, — кивнул Итачи, делая маленький глоток своего напитка. — Склонен согласиться. На основании имеющейся у нас информации кажется, что это именно то, что произошло.

— Свергнуть Акацуки означало бы снова дестабилизировать Дождь, — сказал Ямато, проводя рукой по волосам. — Эта страна прошла через многое. Именно из-за войны такая группировка, как Акацуки, пришла к власти.

Сакура кивнула.

— Но если ничего не делать… это будет означать, что Акацуки смогут продолжить осуществлять свои планы в отношении джинчуурики… К чему бы они ни вели.

— Нет способа делать добро всем, — сказал Ямато, глубоко задумавшись. — Мы делаем то, что считаем лучшим для Листа, для Страны Огня и для всего мира. Это всё, что мы можем.

— Люди живут своей жизнью, связанные тем, что считают правильным и истинным, — сказал Итачи с оттенком тоски в голосе, будто думал о далёком воспоминании. Она могла сказать, что в этой мысли было нечто большее, чем показал Итачи, но его голос затих, и он взглянул на Ямато. — Нам надо поспать. Я сменю тебя через шесть часов.

— Спокойной ночи, — сказал Ямато, кивая ей и Итачи. — Я ещё побуду здесь.

Они попрощались и молча прошли через приёмную в номер. Когда дверь за ними захлопнулась, Итачи снял ботинки и заглянул в ванную.

— Хочешь пойти первой? — спросил он.

— Ты иди, — сказала Сакура с улыбкой. — Тебе просыпаться раньше.

Итачи молча кивнул и включил свет в ванной. Сакура пообещала себе не смотреть, но не смогла удержаться и заглянула через щёлочку в ванную, как только закрылась дверь. Она прекрасно видела, как напрягся его пресс, пока он стягивал свитер через голову. Закусив губу, она вошла в комнату, вынула из шкафа матрасы и разложила их.

Когда включился душ, Сакура села на подоконник и стала смотреть в окно. Хотя Дождь находился рядом со Страной Огня, пышные леса, которые были ей так знакомы, уступали место однообразным серовато-коричневым лугам, уходящим к горизонту. Ветер снаружи непрерывно стонал над пустошью, сметая мелкую песчаную пыль в густые облака. Небо словно было запечатано плотным серым одеялом из туч. Открыв одно окно, Сакура глубоко вдохнула, обнаружив, что почти чувствует запах надвигавшегося дождя.

Она обхватила руками колени, размышляя о стране, в которой оказалась. Одна из самых изолированных наций в мире, истерзанная войной, нищая и угнетённая. Насколько другой была бы её жизнь, если бы она родилась в столице Дождя, а не в Конохе? Как сильно смогли прогнуться люди, прежде чем сломались, в какой-то момент решив поддержать радикальную организацию, а не своё правительство? Неужели Акацуки были настолько лучше для жителей Дождя, чем Ханзо Саламандра?

— Сакура? — позвал Итачи, напугав её. Мелькнула добрая улыбка. — С тобой всё в порядке?

— Задумалась, — сказала Сакура, закрывая окно. Повернувшись к нему, она увидела, что он натянул чёрную рубашку, выудил из рюкзака щётку и начал расчесывать свои длинные волосы. Словно зачарованная, Сакура следила за движениями его кисти, втайне желая провести пальцами по его красивым шелковистым волосам. — Можно тебя кое о чём спросить?

Итачи посмотрел ей прямо в глаза.

— Конечно.

— Так этим и занимаются АНБУ?

Лёгкая, невесёлая улыбка тронула его губы.

— Чем — этим?