Лабиринты времени

Агента обдало жаром, системы скафандра взревели предупреждениями, а нарукавный дисплей треснул и погас, не выдержав перепада температур. На балках осталось круглое оплавленное пятно. Макаров стиснул зубы и вновь сделал несколько выстрелов, отметив, что батарея пистолета стремительно тает – все-таки экипировка агентов «Контроля» была рассчитана на проведение точечных операций, а не на открытые вооруженные противостояния. А еще Вадим успел различить, что новые черные точки оказались громоздкими железными грузовиками, приземляющимися на краю пустыря.

– Это привело к тому, что мир избежал ужасов Второй мировой войны, сохранив миллионы жизней, однако вместе с тем националистические идеологии не подверглись общественному порицанию и остракизму. Таким образом, нынешний мир разделен на множество государств, обособляющих себя по расовому принципу, а не по…

– Касий, чтоб тебя, дай мне точку, а не историческую справку! – выругался Вадим.

– Принято, точкой слома является выстрел Гаврило Принципа. Отсюда начинает распространение максимальное число парадоксов!

– Понял! – кивнул Макаров.

А затем он услышал вскрик совсем рядом с собой. Скосив глаза, Макаров к своему ужасу увидел, как Николай запнулся, выбросил вперед руки и повалился лицом вперед. От широкой раны на спине поднимался дым, а пробитый скафандр вокруг нее тлел.

– Твою же мать! – выдохнул Вадим, – Борис, прикрой меня!

Агент подскочил к распростершемуся на земле Николаю и, подцепив буксировочное кольцо, потащил новичка в сторону ближайшего укрытия. Борис же продолжал выпускать горящие алым энергетические лучи в сторону силовиков. Противники смыкали полукруг. Из прибывших грузовиков к ним присоединились солдаты в черной броне, а с подплывшей к берегу баржи с мигалками сходили двуногие огневые платформы, сверкающие злыми красными глазами-визорами.

Опустившись за перехваченными тросами синими бочками, Макаров как мог сбил с Николая пламя и быстро осмотрел рану. Выглядело все плохо. Чем бы ни стреляли местные правохранители, новичку напрочь сожгли кожу на спине и повредили часть внутренних органов. Жив был Николай еще только потому, что скафандр успел обрубить нервные окончания и ввел новичка в искусственную кому.

– Вот же черт! – выругался Вадим.

– Что с ним? – спросил запрыгнувший в укрытие Борис.

Над его головой пронеслись еще две шаровые молнии, разбившиеся о стоящий поодаль экскаватор. В машине остались две глубокие обгорелые вмятины.

– Ранило, – зло откликнулся Вадим, уже крутящий панель управления хроноскопом, – хватаем его и прыгаем в двадцать восьмое июня четырнадцатого года.

– А что именно мы должны там сделать? – удивленно моргнул Борис, подхвативший на руки Николая.

– Проследить, чтобы Гаврило Принцип убил эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево и начал Первую мировую войну…

* * *

В Сараево стояло приятное летнее утро. Солнце еще только поднималось из-за горизонта, но небосвод уже был высок и чист, обещая долгий жаркий день. Далекие лесистые холмы окутывала пелена быстро тускнеющего тумана, а город просыпался и готовился к новому дню. На узких улочках открывались лавочки, дворники сметали с мостовой мусор, и никто даже не представлял, что тихий городок в сердце Балкан скоро станет точкой излома мировой истории.

Вадим распахнул ставни и осторожно выглянул наружу. Судя по всему их приземление осталось незамеченным. Хоть что-то хорошее. Агент обернулся на стоящего посреди чердака Бориса с Николаем на руках.

– Ну и чего ты статую изображаешь? – резко осведомился Макаров, – Положи его и обработай рану.

Борис огляделся, нашел старую кушетку, удачно придвинутую к стене в дальнем углу, и опустил на нее новичка.

Николай заворочался и застонал в беспамятстве, на губах выступила слюна, смешанная с кровью.

– Как он? – Вадим подошел стрелку.

– Плохо, шеф, – Борис провел рукой над телом напарника, сканируя данные.

В воздухе раскрылся голографический экран с показателями жизнедеятельности. Большинство опасно сползло к красной зоне.

– Рану прижгло выстрелом. Видимо лазер или плазма. Так что от кровопотери он не умрет. Но внутренние органы ему потрепало. Скафандр ввел его в псевдо-кому, но если не доставим его в штаб, парень труп.

– Понятно, – мрачно протянул Макаров.

Затем открыл подсумок на своем поясе и вынул пневмо-шприц и обойму из ампул.

– Вот все что у меня есть, – агент сунул их в руки Борису, – продержи его на стимуляторах, пока Принцип не выстрелит. Главное не коли красный следом за синим, а желтый…

– Да я и сам знаю, не маленький! Мед курсы прошел с лучшей оценкой чем ты, – огрызнулся Борис, опускаясь на колени рядом с кушеткой и водружая на нее индивидуальный медпакет. – Все вали к окну, следи за улицей и не путайся под ногами!

Вадим вздохнул и, кивнув, отошел на другой конец чердака. Подвинув ногой рассохшийся от времени табурет, Макаров тяжело опустился на него и вновь посмотрел наружу.