Лабиринты времени

Скафандр ответил вялым треском, но на мгновение внутренности шлема осветились вспышкой включившегося и тут же погасшего монитора состояния. В неровном свете Вадим успел различить широкую трещину, расколовшую надвое расположенный перед глазами экран.

– Понятно… – выдохнул агент и облизал пересохшие губы. – Аварийное восстановление настроек. Сброс до точки пять-два-семь.

В этот раз свет горел дольше. По разбитому монитору, искривляясь во множестве осколков, побежала полоса загрузки. Через мгновение прошла разверстка, и темноту сменило мрачное, затянутое тучами небо. Интерфейс плыл и искажался, но по крайней мере автодок был активен. Вдоль позвоночного столба заработали крошечные иглы, пробуждающие нервную систему. Когда Вадим потерял сознание, компьютер скафандра ввел его тело в своеобразную искусственную кому, чтобы избежать смерти от болевого шока на случай серьезных травм. Кантемиров пошевелил пальцами на руках и ногах, проверяя, не сломан ли позвоночник. Обошлось.

Захрипев, Вадим с трудом перевернулся на бок, картинка слегка смазалась, а затем ему предстал край обрыва, из-за которого поднимался густой черный дым.

– Ах ты ж черт… – в памяти агента всплыло все, что с ними произошло.

Вместе с этим окончательно вернулся контроль над телом, а также пришла запоздалая боль от ушибов и ссадин.

Выругавшись, Вадим подтянул под себя ноги и, наконец, сумел подняться. Голова закружилась, к горлу подкатила тошнота. Затем Макаров почувствовал укол в вену, и по телу растеклось приятное тепло, притупившее боль и несколько прочистившее мозги.

– Фиксирую черепно-мозговую травму средней тяжести, – пробубнил в ухе Касий, – Стимулятор введен. Рекомендую срочно обратиться за квалифицированной медицинской помощью.

– Угу, как только, так сразу, – отмахнулся Вадим, оглядываясь по сторонам.

Тела врагов, как и их оружие, исчезли без следа. Кто-то или что-то забрало их, оставив лишь неглубокие оплавленные отметины в пыли. Макаров вспомнил, где он уже однажды видел такие. Когда-то давно он спросил инструктора в учебке, почему в скафандры не встроена аварийная эвакуационная система. Наставник предложил ему задержаться после занятий и отвел в архив, показав открытые документы по проекту «СпасЭвак». Все прототипы забраковали, а саму идею неконтролируемого извлечения агента из прошлого сочли физически нереализуемой на данном этапе развития технологий. Но, похоже, что, у альтернативного «Контроля» было на этот счет другое мнение.

За спиной Вадима раздался треск раздвигаемых кустов. Скорее рефлекторно, чем отдавая себе отчет в том, что он делает, Макаров развернулся, на ходу вскидывая шоковый пистолет.

– Тихо ты, свои! – пробасила громадная фигура, опуская рельсотрон.

Алый ореол вокруг ствола оружия мигнул и погас.

– Наши хлопцы канули в Лету? – осведомился Борис, перекидывая оружие за спину и освобождая руки.

– Похоже на то, – кивнул Вадим, – где новенький?

– Где-то в кустах, – пожал плечами Борис, тоже оборачиваясь на заросли сухостоя.

Вдвоем агенты приблизились к тому месту, где в минуту взрыва стоял их напарник. Николай лежал без движения, распластавшись в траве.

– Эй, молодой, ты живой там? – выдохнул Борис, наклоняясь над телом.

– Вставай давай, рота подъем, – Макаров постучал мыском ботинка по ноге Николая.

В ответ новичок захрипел и обернулся.

– Уже пора в школу?

Борис рассмеялся и покачал головой.

– Во дает, а?

– А ты смешной, это для нашей работы плохо, – криво усмехнулся Вадим, протягивая руку.

Николай принял помощь, и Макаров вздернул его на ноги.

Втроем мужчины подошли к краю смотровой площадки, посмотрели вниз. Деревня превратилась в обугленные руины. Ударная волна разметала большинство хлипких деревянных построек, а огонь довершил начатое, оставив лишь растрескавшиеся от жара кирпичи фундаментов. Школа выгорела дотла. Вместо длинного здания остался почерневший скелет с пустыми провалами окон. Из грозового неба накрапывал дождь, остужая и гася все еще тлеющие угли.

– Н-да, – протянул Борис, – за такое нас точно по головке не погладят.

– Если еще осталось, кому гладить, – мрачно произнес Макаров.

– Ты о чем, шеф?

– Такое количество смертей, включая смерть одного из важнейших людей двадцатого века должно было запустить волну парадоксов катастрофического масштаба. Кто знает, как от этого изменился наш привычный мир, и чего в нем теперь нет.

– Но мы-то все еще здесь, так? – неуверенно спросил Николай.

– Возможно, это ненадолго, – Вадим дотронулся до наушника, – Касий, статус?

ИскИн откликнулся лишь через несколько мгновений, обрабатывая информацию.

– Потерян контакт с Управлением. Невозможно восстановить хронологическую последовательность. Тревога. Обнаружен разрыв пространственно-временного континуума. Точка слома: смерть Эмилио Обрегона. Распространение парадоксов волнообразное. Скорость искажения временной линии растет по экспоненте. Внимание, ваш скафандр накопит критическую массу и перестанет давать устойчивость к парадоксам через сорок девять минут и тридцать секунд. Рекомендация, вернуться на базу «Контроля» для смены или зарядки аккумуляторов.