Лабиринты времени

Высоко поднявшаяся луна затмевала своим сиянием блеск звезд. Тусклых звезд не видно было вовсе, а яркие слабо мерцали в волнах лунного света; какое-то напряженное оцепенение разлилось по лесу и по степи. Только изредка в прозрачной синеве воздуха, бесшумно махая крыльями, проносилась сипуха да метались ночные бабочки, спасаясь от преследования летучих мышей. И вдруг тишина нарушилась, перекликающийся вой донесся из леса. Мелик понял, что волки окружили добычу. Вскоре его догадка подтвердилась. В степь выбежал какой-то зверь, он походил на дикую лошадь, только грудь у него была уже изодрана и вся в крови. Зверь спасался от наседавших на него трех волков. Преследователи уступали ему в скорости бега, но не бросали погони и даже как будто берегли силы; все время они перекликались с волками, сидевшими в засаде. Вскоре все волки появились в степи, и конь оказался окружен со всех сторон. Еле держась на подгибающихся ногах, он остановился и огляделся, прежде чем принять какое-нибудь решение. С юга, с востока, с запада его обступили волки. Только на севере, казалось, была лазейка – здесь путь преграждал лишь один старый волк с посеревшей шкурой. Загнанный зверь избрал этот путь. Старый волк спокойно поджидал его, но когда конь был уже совсем близко, вдруг протяжно завыл. И тотчас же рядом с ним на кургане появились еще три волка. Несчастный конь остановился и жалобно заржал. Он почувствовал, что гибель кольцом обступила его, и ему не вырваться больше на простор, где быстрые ноги еще раз спасли бы ему жизнь. Теперь уж не помогут ни хитрость, ни сила, ни быстрота. Он взглянул на своих преследователей, словно моля их о пощаде, но волки только тесней сомкнули кольцо. Тридцать пар глаз неотступно следили за каждым движением коня, и в каждом взгляде он видел свой смертный приговор. Волки хотели запугать свою жертву, опасаясь ее сильных копыт, и стоявшие перед конем волки делали вид, что готовятся наброситься на него, отвлекая внимание от других волков, подкрадывавшихся к нему с боков. Ближайшие уже были на расстоянии всего нескольких локтей. С мужеством отчаяния затравленный конь еще раз попробовал искать спасения в бегстве. Он стремительно прыгнул на своих преследователей, пытаясь прорвать их строй. Один волк покатился по земле, другой пошатнулся – и перед конем уже открылся свободный путь, но в эту секунду на боку у него повис волк, потом второй. Десятки пастей уже терзали его. Конь отчаянно рванулся – и еще один хищник упал на землю со сломанной челюстью, но остальные, дружно набросившись, прокусили своей жертве горло, впились в поджилки, растерзали бока, и конь повалился на землю под тяжестью волков, пожиравших его живьем.

Некоторое время Мелик слышал стоны и жалобный вой животного, в котором жизнь продолжала еще бороться со смертью. С радостным ворчаньем волки грызли теплое трепещущее мясо, пили горячую кровь, ощущая, как жизнь непрерывным потоком вливается в их желудки. Изредка старые волки беспокойно оглядывались на собак: те предпочли бы нежное и сладкое мясо коня жилистому саблезубому, но не осмеливались оспаривать добычу у волков, зная, что даже трусливые звери становятся храбрыми, когда защищают с трудом доставшуюся им пищу.

Луна прошла уже полдороги к зениту. Сом стал на стражу, и Мелик заснул. Спокойные воды реки чуть виднелись в отдалении. В степи снова поднялось смятение: в чаще раздалось рычание и захрустел кустарник. Собаки и волки вместе подняли морды и насторожились. Сом, просунув голову в отверстие, также напряг свой слух, зрение и обоняние. Послышался стон издыхающего животного, потом грозное и отрывистое рычание, затем кустарник раздался в стороны, и вышел пещерный лев. Он нес в пасти только что задранную лань, а рядом с ним, извиваясь на ходу, как гигантское пресмыкающееся, бежала самка саблезубого. Оба хищника приближались к убежищу людей – и Сом поспешил разбудить Мелика. Охотники долго следили за хищниками. Пещерный лев пожирал свою добычу уверенно и неторопливо. Самка повернула морду в сторону волков, обгладывающих коня, поднялась и застыла в нерешительности. Волки выстроились перед своей жертвой, готовые вступить в бой, самка оглянулась на зверя, убившего ее самца. Лев не отреагировал на рычание самки и спокойно продолжал пожирать лань. Самка легла на свое место, вступать в бой против стаи волков в одиночестве ей не хотелось. Тяжелое предчувствие стеснило грудь Мелика и сделало дыхание его коротким и прерывистым.