Лабиринты соблазнов

Углубились в лес. Старушка бодро шагала во главе процессии, Люсенька за ней, Аннушка завершала шествие. «Как под конвоем, – думала Люсенька. – И чего с нами увязалась? Ну куда я из тайги денусь?!»

– Бабушка, я уже устала, – скоро начала канючить Люсенька, не желая признаваться в беременности и донельзя удивляясь, как это такая приметливая бабушка еще ничего не заподозрила.

Вот и чудненько, что не заподозрила. Люсеньке бы еще так с месячишко продержаться. А там можно и белый флаг вывесить: «Так, мол, и так, дорогая бабушка, я жду ребеночка… от любимого Витеньки!» А бабушку от такой вести удар не хватит? Еще чего! Да она только обрадуется, что ее ненаглядная внученька наконец пошла на поправку.

Они присели немного отдохнуть. Люсенька прислонила голову к широкому стволу сосны и принялась любоваться рыжими белками, скачущими по веткам и спускающимися все ниже, чтобы поближе разглядеть странных двуногих.

– Попить никто не хочет? – предложила Аннушка и открыла термос с чаем.

– Плесни мне немного, – подставила кружку старушка. – Что-то и я уморилась. Годы свое берут, как ни пыжься. – Она пила чай и с любовью поглядывала вокруг: – Красота-то какая! И погода, словно на заказ.

– Ты будешь? – спросила Аннушка Люсеньку.

– Так он, наверное, горячий. А мне хочется чего-нибудь прохладненького. Нет, я лучше воды попью. – Она достала из корзины бутылку с родниковой водой и отпила глоток.

«Странная эта Аннушка, – думала Люсенька. – Хоть бы раз намекнула, что знает про мою беременность. Только смотрит как сычиха. Бабушка права: неприятная особа. Убийцы, наверное, все такие… А если Миланский осознанно не сказал ей о моей беременности? Чтобы Аннушка вдруг не начала меня жалеть?»

– Пришла пора нам с тобой разобраться, – вдруг сказала Аннушка. – Бабушка как раз уснула. Значит, без свидетелей. Как же ее сморило-то на солнышке.

– Или это ты ей в чай снотворного подсыпала.

– Значит, узнала меня? А я-то думаю: когда ты перестанешь дурочку валять? Память она, видите ли, потеряла! – Монахиня вытащила из кармана длинной юбки пистолет и немного отодвинулась. – А вот у меня память отменная. До сих пор Кирюшенька перед глазами стоит, словно живой.

– Я не понимаю! О ком ты? Не знаю я никакого Кирюшеньки! – Люсенька испуганно уставилась в черное дуло пистолета, осознавая, что тот в любой момент может выстрелить, и выставила обе ладони вперед, пытаясь защититься. – Пушку-то опусти. Настреляешься еще. Ты же разбираться хотела с чем-то, вот давай и поговорим. – Внезапно ее осенила сумасшедшая догадка: – Да ты никакая не Аннушка! Я все поняла: ты – та самая Настя, домработница, на которую повесили убийство Кирилла, любовника Милы Миланской!.. Но как ты сбежала из тюрьмы? Это же невозможно!

– Я тоже раньше так думала. Пока не появился адвокат, неизвестно кем нанятый. Он сразу меня спросил: что я стану делать, если вдруг окажусь на воле. Я и брякнула, не раздумывая: «Пристрелю эту суку Милку, чей срок мотаю: отомщу за любимого». О чем мечтала, то и сорвалось с языка. А он мне незаметно так передает вместе с документами, которые я якобы должна подписать, таблетку и говорит шепотом: «Примешь это через три дня. Тебя отвезут в реанимацию, а там уже не твоя забота». И ушел. Я ночи не спала, все думала: может, подстава? Но человек всегда верит в то, во что хочет верить. Поэтому я решила, что у меня с кем-то один и тот же враг – это ты, гадина!.. Меня потом еле откачали после этой таблетки. В тюрьму сообщили, что я умерла. Тот же адвокат выправил мне новые документы на Аннушку, снабдил пистолетом и подсказал, в каком монастыре я смогу тебя найти.

– И ты не знаешь, кто помог тебе выбраться из тюрьмы?

– Тут и знать нечего: твой враг. Да и какая разница?

– Огромная! Это Миланский, больше некому. Это он устроил твой побег и навел на монастырь, куда отправил и меня. Чтобы ты потащилась в скит следом за мной. Только зачем было так далеко забираться? Могла и на месте меня ухлопать.

– Чтобы начали следствие? Нет уж! Здесь вернее: заблудилась, сгинула в болоте – и никаких расследований. Да и мне самой нужен хотя бы годик, чтобы в себя прийти от убийства да грех свой замолить. Тайга – как раз то, что нужно. И про Миланского не надо мне тут заливать! Он здесь совсем ни при чем.

– Настя, да как ты не понимаешь: он-то как раз и при чем! Тебя обвели вокруг пальца, и теперь ты совершаешь огромную ошибку, принимая меня за его племянницу. Но я не Мила Миланская! Мы просто очень похожи. На самом деле я – деревенская девушка Люсенька. Вон и бабушка может подтвердить, так как мы живем с ней вместе уже тридцать три года.

– Мне даже скучно тебя слушать. Большей чуши я еще не слышала.

– И ты можешь допустить мысль, что Миланский пошлет свою единственную кровиночку в эту дикую глушь?!

– А что? – задумалась Настя. – Еще как могу! Значит, ты снова убила кого-нибудь, ведь так? Упрятал же он тебя однажды в психушку, а здесь, с божиими людьми, гораздо лучше, чем там, с ненормальными.

– Но ты же ничего не знаешь! Думаешь, на чьем вертолете мы сюда прибыли? На вертолете Руслана Романовича Миланского!