Лабиринт. Войти в ту же реку

Все тело ныло и болело от полученных травм и тумаков, но несмотря на это, в голове явно просветлело, в мыслях не было недавней заторможенности. Каретников приподнял голову от груди, осмотрелся. Не слишком большая комната с высоким потолком, частично захламленная бытовым мусором. Оконные проемы зияют пустотой, ныряющей в темноту ночи. В комнате светло от горящих свечей, в непонятной последовательности, словно по схеме, расставленных на полу. Его совершенно голое тело подвешено, и веревками жестко приторочено к подобию крестовины. Обидчик ухмыляясь встал в дверном проеме, ведущем из соседней комнаты.

— Оклема-ался-а! Хи-хи! Не поверишь! Думал с тобой повозиться придется, а оно вон как просто все вышло. Ты подыши! Подыши, Миша! Недолго осталось. Я бы и рад побыстрей позабавиться, только не властен во времени. Ничего, скоро свое возьму. До полуночи двадцать минут осталось. Ты лучше посмотри, какие цацки я для тебя приготовил. Хи-хи!

Развернутая прямо на полу сумка для инструмента из плотной ткани, своим наполнением предстала во всей красе. Ножи, скальпели, щипцы и ножницы, способные перерезать хрящи, в отблесках пламени свечек сверкали никелированным железом. Не набор, а мечта для работника морга. Скрипкин действительно сумасшедший маньяк. От увиденного бросило в жар, Михаил задергался на своей «Голгофе». Замычал, пытаясь через кляп вытолкнуть наружу хоть какие-то звуки, способные призвать на помощь.

— Тихо! Тихо! — ладонью потрепал Каретникова по щеке. — Скоро уже.

— Что за шум, а драки нету?

И палач, и жертва, одновременно повернули голову на голос. В том же проеме, из которого совсем недавно вышел Скрипкин, стоял человек. Так тихо подобрался, что никто и не услышал. При скудном освещении, Михаил все же подметил его молодость, не высокий рост и совсем не богатырские габариты. Нда! Если вступится, может с таким ломтем и не справиться. Правда в руке у него, не то дрын, не то толстая трость имеется.

Новый персонаж наметившегося действа, шагнул вперед. Носком сапога буцнул свечу стоящую как раз перед ним, и ею же сваливая еще одну, в противоположном углу комнаты. Своим поступком нарушая «выверенную» конструкцию.

— Я так понимаю, дядя колдовством решил заняться?

— Т-ты! Ты…

Скрипкин уже «оклемался» от страха, понял, что это вовсе не милиция повязала его «на горячем». С одним-то худым дрищём он справиться сможет, как справился с младшим Каретниковым. Уже сам нарушая расстановку свечей на пентаграмме, с непонятно как вдруг появившимся в руке ножом, диким кабаном метнулся на незнакомца. Парень явно дураком не был. Отступил в темноту и Михаил смог лишь распознать звук пары ударов за стеной. Судя по звуку, парнишка работал жестко, можно сказать бил от души. Громкое падение без крика боли, даже без всхлипа, на замусоренный пол чего-то тяжелого, довершили дело.

От прошедших разборок в комнате явно потемнело. Помещение освещали всего лишь три горевших свечки. Неизвестный спаситель, войдя в него, приставив орудие победы к стенке, первым делом расшатав, вытащил кляп изо рта страдальца.

— Ну, ты как?

— Н-нормально… — ответил Каретников. — З-замерз!

— Это ничего, поправимо.

— Вовремя ты появился.

Освобожденный от пут Каретников смог наконец-то одеться, в то время как его спаситель заволок в комнату связанного маньяка. Покидать место событий никто не торопился.

— Меня Михаилом зовут.

— Антон. — Представился парень.

— Как ты здесь оказался?

Михаил выглянул в черноту оконного проема. Не далеко же Скрипкин увез его. Это выходит, они пустырь по периметру объехали. Огни проспекта отсюда отчетливо выделяли кинотеатр «Шахтер», широкий проезд на главную магистраль и угол магазина «Буратино». Но даже не это подняло настроение, кругом было все белым бело, и в свете звезд и ночного светила, кристалликами искрилось по снежной целине. Красиво! За спиной расслышал слова парня.

— Если скажу, что случайно, поверишь?

— Ну… не очень.

— Правильно.

— Тогда объясни.

— Можно. Для тебя секретов в этом нет. Присядь вот сюда.

Указал на колченогий табурет, одной из своих сторон упертый в стену, а потому и стоявший устойчиво. Сам встал напротив, выставив перед собой трость с которой заявился на ночное «рандеву». Интересная вещица. Действительно необычная трость, можно сказать своеобразное оружие. Отполированное дерево коричневого цвета, с набалдашником в виде оскаленной морды волка на отростке корней пня.

— Обеими руками возьмись за посох. Правильно, так. В глаза мне смотри…

— Освещение хреновое. Я твоих глаз толком не вижу.

— Ничего! Расслабься.

Антон ладонями обхватил запястья Каретникова.

— Расслабься! Тепло от дерева ощущаешь?

— Да.

— Значит признал в тебе русколана… Во Имя Сварога, Перуна и Велеса! Кровь предков чистая, Сила Небесная! Родовую память верните, от земли оторвите, да в небо синее не бросьте. Го вор, внука Даждьбожьего Ведьмедя разум правьте, днесь просветите и в памяти оставьте. Ты, Чур Небесной, ты, Чур Земной, ты, Чур Водяной! В помощь вас призываю!..