Лабиринт совести (СИ)

Когда зал готов был бежать сражаться прямо отсюда, Алан добил всех окончательно, достав чёрный нож демонов и вогнав его в судейский стол, якобы для наглядности, но я видела эффект – так уже было, на лекции по ПДП, сильные зрители ощутили удар по всем органам чувств, слабые просто оцепенели или орали в ужасе, пытаясь спрятаться под креслами. Как будто этого было мало, он закатал рукав и резанул себя по предплечью, от чего даже мне захотелось отвернуться – я придумала тогда на острове феерически сложный способ провести анализ силы, не прокалывая ему палец ради капли крови, а он сейчас просто ради зрелища отрезал от себя кусок, я знала – такие раны не лечатся, их нужно срезать, как некрозные, вместе с чёрной пылью.

«Глупый, бешеный, пьяный демон.»

Его хотелось ударить и отобрать игрушку, по нему было видно, что для него это действительно веселье, всё, включая массовую истерику в зале и собственную рану. Вокруг было столько силы эмоций, извергаемых зрителями, что я себе на всякий случай прикрыла резерв на вход, чтобы не получилось как в прошлый раз. Алан так, судя по всему, не сделал – он выглядел таким же пьяным и бешеным, как и загипнотизированный им зал, его несло этой волной вместе со всеми, но если остальные просто барахтались, то он гордо рассекал на доске по самому гребню, в восторге от себя самого.

Под конец речи он упомянул свою бесценную помощницу в исследованиях, и по совместительству, невесту, не уточняя, в какой именно момент она внесла свой бесценный вклад – когда читала беллетристику на его лекциях, когда прогуливала дополнительные занятия, или когда пришла на практикум неподготовленной, забыла всё, чему её учили, и чуть не убила своего учителя и жениха просто по рассеянности.

Судье наконец-то дали слово, он уточнил, все ли студенты занимались тем же самым, что и Никси, а получив утвердительный ответ, снял оставшиеся обвинения – ещё бы, тут половину Академии судить придётся, если не снять.

«Изящный ход, стратег.»

Главный судья вынес вердикт, даже не удалившись на минуточку для обсуждения дела с коллегами, все уже просто рукой махнули на протокол. Заключительную речь никто толком не слушал, после речи Алана, что угодно воспринималось как фоновый шум, но слова «обвинения сняты» кто-то специально усилил магически, они получили дружный восторженный вопль толпы. Журналисты оживились и залили зал вспышками фотокамер, зрители повскакивали с мест и бросились в две стороны – к выходу и к главным действующим лицам, вторая волна разбилась об оцепление из охранников, но продолжила напирать, Алан быстро подхватил под руки Никси и её бабушку и телепортировался куда-то вместе с ними.

«Вот и всё.»

Я до сих пор не понимала, как к этому относиться. Я всегда не любила, когда меня обманывают и пытаются манипулировать, но это было как-то в общем, а в этом конкретном случае Алан вроде бы имел право, он спасал Никси и репутацию своего народа...

«Сложно.»

Мне хотелось всё записать, разделить на пункты, сформировать блоки и соединить стрелками, но я не ощущала в себе на это моральных сил. Рядом сидел Габриэль Иссадор, обладатель такого количества моральных сил, что хватило на тотальный разворот образа жизни целого народа, но он был не на моей стороне, и спрашивать у него совета было бы неудобно и неправильно.

Сразу за Габриэлем стоял охранник в бронежилете, защищая и направляя толпу, придерживая слишком активных, подхватывая падающих и отвечая на вопросы потерявшихся.

«Такая простая и такая нужная работа.»

Зал опустел на две трети, охранники сняли оцепление и пошли проверять кресла и углы на предмет забытых вещей или террористической деятельности, я смотрела на пустую сцену, краем глаза ловя подходящего отца Никси и кого-то водного рядом. Коротко посмотрела на них – мать Никси даже для Грани Тор выглядела странно, голубоватый оттенок кожи, слишком мягкие и медленные движения, в ауре я рассмотрела жабры, сразу же отвернувшись и пытаясь не смотреть.