Лабиринт Медузы

– Вы что-то путаете, ребята. – Рафик Давидович положил на стол непочатую коробку. – Все, чем я хочу угостить гостей, я приношу лично. Это, знаете ли, моветон – подсовывать прекрасной девушке непонятные конфеты. – Он возмущенно пошевелил усами, всем своим видом давая понять, что не способен на такое безобразие. – Вот эти конфеты, – он придвинул к ним коробку, – я могу рекомендовать с чистым сердцем. Вы попробуйте, попробуйте! Чтобы не говорили потом, что Рафик Давидович подсовывает гостям какой-то там контрафакт!

– Наверное, это горничная. – Ника поняла его маневр.

– Горничными занимается Тереза. – Рафик Давидович пожал плечами. – Я в ее дела не вмешиваюсь. Знаете ли, становиться на пути у Терезы опасно. Очень мстительная мадам. – Он снова пошевелил усами, но как-то так, что сразу стало понятно, что управляющую Агаты он не боится. Похоже, он вообще никого не боялся на вилле «Медуза», если даже с всесильным Артемом Игнатьевичем был на «ты».

– Вы, наверное, давно здесь работаете? – Ника предвосхитила вопрос Ивана. Умненькая девочка. Особенно когда из ее кудрявой головы выветривается дурь.

– Давно. Так давно, что уже и не помню, когда приступил к своим обязанностям.

– И Артема Игнатьевича вы знаете хорошо?

– А как же иначе? Мы знакомы с Артемом с детства. Выросли в поселке, учились в одной школе. Мы все учились в одной школе.

– А кто – все? – спросил Иван, хотя уже знал ответ.

– Все! Я, Тереза, Тема, Агата, Арина… – Рафик Давидович вдруг помрачнел, словно вспомнил что-то плохое. А может, и вспомнил. – Мы дружили. Тогда, знаете ли, не было никаких классовых предрассудков, все одинаковые молодцы-комсомольцы. Да мы и сейчас все как родные здесь. Агата нас собрала, объединила. Не сразу, спустя годы. После ночи большого отлива все пошло наперекосяк, никто не остался на побережье. Агата улетела поступать в Москву, Артем – в Ленинград, Тереза в Краснодаре получала образование.

– А вы?

– А я? – Рафик Давидович усмехнулся. – А я единственный из них всех, кто так и остался неучем. Кулинарное училище – это ж не образование. Но готовить я люблю и делаю это хорошо, с душой делаю. Никто еще не жаловался на стряпню Рафика Давидовича. Меня даже в Италию звали, обещали деньги и сногсшибательную карьеру.

– Но вы не поехали.

– Не поехал. Уже почти решился, а тут Агата задумала вернуться в родные пенаты. Виллу вот эту начала строить, бизнесом заниматься. Ну, тогда это по-другому называлось, не было тогда бизнеса, но у Агаты как-то всегда получалось делать деньги. Тогда она уже овдовела, осталась одна с тремя детьми на руках. Вот и позвала нас. Я к тому времени уже изрядно помотался и по стране, и даже по миру. Рафик – хиппи! – Он усмехнулся. – Можете такое представить?

Они не могли. Как-то не вязался нынешний образ Рафика Давидовича с философией детей-цветов.

– Вот! А было дело! Это я сейчас такой габаритный, а в молодые-то годы… Высокий, статный, длинноволосый! Красавец-мужчина! Что и говорить, поносило меня, пошвыряло из стороны в сторону. А к тому времени, как Агата вернулась, я уже остепенился. Работал в городе в рыбном ресторане шеф-поваром, про Италию на досуге подумывал. Кстати, Агата мне Италию через пару лет организовала. И Италию, и Францию, и Мексику с Индией, чтобы не закисал и не терял интереса к жизни. К тому времени как раз и Тереза с Зоей вернулись из Краснодара. У Терезы личная жизнь тоже не сложилась, с мужем она рассталась почти сразу после рождения Зои.

– А Зоя – это случайно не… – договорить Иван не успел.

– Случайно да. – Рафик Давидович сорвал целлофановую обертку с коробки конфет. – Они же с Никасом, считай, и выросли на вилле «Медуза», с детства вместе. Чему удивляться, что все это дело закончилось свадьбой?

Вот только Ивана удивляло совсем не это. Ивана удивлял тот факт, что никто на вилле даже словом не обмолвился, что Тереза Арнольдовна – мать Зои Адамиди и бабушка Ксю с Димом. Не была она похожа ни на любящую мать, ни уж тем более на любящую бабушку. Да и Ксю с Димом относились к ней, как к чужому человеку.