Лабиринт для Минотавра

Нить мнения не высказывала, и только потом Минотавр догадался: для примаров музыка – такой же способ питания, как прессованные водоросли для него самого. Не только музыка, конечно, но и книги, изображения, а также любое иное творение. Кто-то рассказывал Минотавру (он не мог вспомнить – кто именно), что проводились эксперименты по изучению воздействия музыки на растительность. И как в том эксперименте водоросли начинали бурно множиться, так и здесь его невольная подопечная заметно подрастала и округлялась, будто вдосталь напитанная хлореллой и ламинариями.

Нить щеголяла в старом скафандре, его Минотавр подобрал в одном из хранилищ Тахмасиба, негоже ей вышагивать голышом – вид отпрыска, пусть даже и примаров, в условиях адской температуры, радиации и ядовитой атмосферы заставлял его содрогаться. Старый скафандр, выцветший, с еле заметными оранжевыми полосами и гермошлемом, правда, без переднего щитка, оказался Нити великоват, но с такими темпами роста она быстро заполнит его растущей плотью.

Излюбленным местом питания для нее являлась гладкая поверхность кожуха рояля, куда ее усаживал Минотавр, когда Нить была еще маленькой и опасалась спрыгивать оттуда, а потому покорно ожидала, когда наставник, покончив с делами, снимет ее. А чтобы не скучать, она, оказавшись на крышке, спала, раскинув конечности. Теперь же, сохранив позу, она впитывала телом малейшие вибрации инструмента.

– Идем со мной, – раздалось из-за спины Минотавра, когда он сделал перерыв, разминая уставшие пальцы. Минотавр резко крутанулся на металлическом блине седалища и увидел в проеме сдвинутого люка примара – на вид незнакомого, хотя кто разберет. За время пребывания в Тахмасибе Минотавр привык к их жутковатому виду. Здесь они ходили с откинутыми белыми колпаками, но он так и не научился хорошо их различать.

Нить вскочила, посмотрела на примара с высоты инструмента и замотала головой.

– Пора, – с неожиданной мягкостью в голосе сказал примар, подошел к инструменту и, не обращая внимания на Минотавра, протянул к отпрыску руки.

Нить попятилась, еще отчаяннее замотала головой, а Минотавр, с грохотом опустив крышку рояля, поднялся и уперся незваному гостю в грудь. До этого он ни разу не касался примаров и ожидал чего угодно, вплоть до того, что рука пройдет сквозь белесую фигуру и примар окажется всего лишь видением, паром, пузырем. Но четырехпалая ладонь ощутила неодолимое сопротивление, словно Минотавр пытался удержать движущуюся гору. Примар шагнул к инструменту, не заметив, как его пытаются не подпустить к Нити, и, не удостоив Минотавра даже беглым взглядом, протянул к ней руки, подхватил ее, безвольную, и перенес на поёлы. Нить стояла, понурившись. Примар жутко скорчил физиономию, потрепал ее по плечу, взял за локоть и потянул к выходу. На пороге Нить оглянулась и посмотрела на Минотавра как в последний раз.

И Минотавр не выдержал. Он издал оглушающий рев, прыжком одолел расстояние до примара с Нитью, не церемонясь отшвырнул отпрыска, вцепился в примара и опрокинул. Корабль содрогнулся. Минотавру показалось, что палуба перекосилась, но в горячке схватки не время разбираться. Чудовище обрушилось на примара всей тяжестью. Однако тот невероятно ловко откатился, поэтому удар пришелся по решеткам поёл, с жалобным скрежетом они прогнулись под Минотавром. Ему показалось, он тут же вскочил, но примар опередил его, однако не сделав ни малейшей попытки атаковать – стоял, неловко согнувшись, будто не видя нападавшего. Затем развернулся и исчез в коридоре. Испустив победный рев, Минотавр устремился вслед за противником. Когда выскочил из шлюза и готов был вновь схватить примара, случилось то, что он неоднократно наблюдал – пропорции исказились, фигура примара раздулась до колоссальных размеров. Минотавр резко остановился, подался назад, споткнувшись о трап. Титан шагал прочь от корабля, а поверхность содрогалась от ступающих по ней гигантских ног.

2. Корабль

Только тогда Минотавр заметил нечто еще более невероятное, нежели превращение примара в титана. Он держал за руку Нить, таких же гигантских размеров, хотя между ними сохранялись те же пропорции, как между взрослым и отпрыском. Нить покорно шла с ним и лишь единожды обернулась, будто хотела в последний раз посмотреть на корабль, а может и на Минотавра. Он наверняка казался ей сейчас не больше букашки.

Как? Когда? Почему? Однако в пылу схватки с Минотавром примар так и не выпустил Нить. И теперь вел ее по извилистому ходу Тахмасиба в сторону главного корабля неведомой Минотавру конструкции. Он был похож на черепаху о пяти лапах-носителях, придерживающих колоссальный купол, что покрывал большую часть поселка, раскинувшегося под ним на склонах Голоконды. Строго говоря, корабль и являлся «Тахмасибом». Когда Минотавр, во время обследования поселка, подобрался к нему ближе, то прочитал идущее по краю купола название.