Лабиринт

Поиски "Жильбера" и его радиостанции оказались чрезвычайно трудным делом. Как только мы получали достаточно сведений, чтобы радиопеленгаторы начали к нему приближаться, он прекращал работу, и снова возникал в 60 милях от прежнего места. Когда мы решались произвести налет, то ничего не обнаруживали, как будто он специально нас дурачил, и в ту же ночь передатчик передавал радиограммы из другого города.

Наконец, неусыпные поиски привели нас к успеху. В ходе расследования по делу коммунистических групп бельгийского сопротивления мы нашли человека, бывшего когда-то правой рукой "Жильбера". Он был специальным курьером, проходившим подготовку в Москве, бывшим германским коммунистом, долгое время проживавшим в Бельгии и занимавшим видный пост в германской администрации. ОДновременно он распоряжался коротковолновой радиостанцией, служившей для связи между "Красным Маркизом" и бельгийским сопротивлением. Затем передатчик стал использоваться для других целей; русские разрешили ему поддерживать прямую связь с Москвой. На самом же деле мы этого агента перевербовали. На этот раз его снабжали не фальшивым, достоверным материалом, ибо нашей целью было установить контакт с "Жильбером", чья штаб-квартира располагалась в Париже. Таким путем агенту удалось вызвать интерес "Жильбера". Начать с ним тесное сотрудничество. Однако "Жильбер" оставался крайне осторожным и подозрительным. Сначала мы вышли на его секретаря, затем нааш специальная группа розыска решила внезапным налетом захватить и секретаря, и "Жильбера". Но нам не повезло: когда группа прибыла их арестовать, оказалось, что "Жильбер" отправился к зубному врачу. Выяснить адрес дантиста наши люди не смогли. Начались поиски с минимальными шансами на успех. Мы должны были арестовать "Жильбера" до того, как его смогут предупредить. В последний момент удалось узнать имя врага у консьержки соседнего дома и когда враг закончил свое лечение, в "Жильбера" влились несколько иные щипцы - германского абвера. Он быстро сдался, а его мощная радиостанция позднее использовалась нами, продолжать вводить русских в заблуждение.

Мы обратили внимание на то, что русские начали переходить к прямой передаче донесений в свой центр как со своих передатчиков, так и с радиостанций, контролируемых нами. Полученная в русском центре информация поступала в распоряжение специальной аналитической группы. Видимо усилились их подозрения в отношении получаемых данных. Поэтому около трех месяцев мы посылали точные и ценные сведения, и хотя мы допустили несколько крупных промахов, со временем нам удалось рассеять подозрения русских.

Вновь и вновь появлялись новые передатчики. Битва полыхала в Брюсселе, Антверпене, Копенгагене, Стокгольме, Берлине, Будапеште, Вене, Белграде, Афинах, Стамбуле, Риме, Барселоне, Марселе - и снова, и снова в бой вступали пеленгаторные подразделения. Труднее всего было разыскивать - передатчики противника в нейтральных странах, где приходилось тщательно скрывать аппаратуру, технический персонал агентов. Естественно, технические открытия, сделанные в ходе такой работы, представляли для меня, как для главы действующей разведывательной службы большую ценность.

Я должен был использовать накопленный опыт, чтобы оснастить своих людей радиопередатчиками, которые было бы трудно обнаружить. Я стремился заполучить средства радиосвязи, лучше, чем у противника.

Работа по "Роте Каппеле" продолжалась до самого конца войны. Борьба без выстрелов становилось все более и более ожесточенной, и велась она не только в Германии и оккупированных его территориях, но и по всему миру.

28 Убийство Гейдриха

Гейдрих обсуждает недостатки в армии - Ревнивое отношение Бормана и Гиммлера к его успехам в Моравии - Взрыв автомобиля Гейдриха - Уничтожение чешских партизан - Похороны Гейдриха Гиммлер произносит речь - Его интерес к моему будущему.

Весной 1942 г в Праге во дворце на Градганах Гейдрих провел несколько совещаний, на которых я должен был присутствоавть. Я уже собрался вылететь обратно в Берлин, когда он попросил меня остаться еще на одну ночь, чтобы я мог с ним пообедать. Я устал и был рассержен: мне претила перспектива вечера, который, вероятнее свего, закончится пьяной оргией. Но на сей раз я ошибся, и мы провели очень интересный вечер, обсуждая интересовавшие Гейдриха проблемы. К моему удивлению, он раскритиковал решение Гитлера взять на себя руководство армией. Гейдрих не сомневаляс в его способности командовать, но боялся, что фюрер не сможет справиться с этим дополнительным грузом. Затем он начал ругать генералов из Главного командования. В присутствии Гитлера они на все отвечали "да". Они боялись заговорить о каких либо трудностях, пока не выходили из кабинета.