Лабиринт №7

– Надо, чтобы их налоговики ковырнули. Там посмотрим. Тебя сейчас спрятать придется. А то шлепнут по принципу: «он слишком много знал». Как смотришь? – Колян полил дымящееся мясо соусом, посыпал зеленью, налил себе рюмку, хлопнул ее и отправил в рот смачный кусок шашлыка. Сергей последовал его примеру.

На дорожку тем временем вышел мужик, сопровождаемый матерым курцхаром.

– Это мой пес, – сказал Колян, – не обращай внимания.

– Я бы и не обращал, – зло парировал мужик, – если бы он меня за жопу не хапнул.

Колян повернул голову и внимательно посмотрел вначале на пострадавшего, потом на собаку. Произнес:

– И чего тебе не хватает, гаденыш?

– Мне, собственно, только к лодкам пройти.

– Я, собственно, это собаке… Обиделся? Ну, хочешь, я его подержу, хвати его за зад. Можешь даже хвост откусить.

Мужик только фыркнул и засеменил вниз по склону.

– Нигде в этом мире нет ни покоя, ни воли, – продолжил Колян, задумчиво глядя в след пострадавшему. Тот прихрамывал и усиленно тер правую ягодицу. – А уж счастья и подавно. – Курцхар повилял своим обрубком, подошел к хозяину и сел рядом, сохраняя на морде выражение арийской сдержанности.

– Дальше говори! – Сергея совсем не тянуло на сантименты.

– Дальше? – Колян швырнул псу кусок мяса. – Ну, что дальше? Тебя, перед тем как в оборот пустить, здорово пробили. Подняли всю подноготную. Перекопали твои бумаги и компьютерный софт. Перлюстрировали переписку. Полагаю, отслеживали потенциальных конкурентов. Или как совсем без тебя обойтись. Знаешь, что забавно? Зачем-то скачали несколько писем от некоей Машеньки. Припоминаешь такую?

– Что! – Сергей почувствовал, как плавятся его мозги. – Ты знаешь, где она?

– К сожалению…

– Где?!

– Это письма от женщины, которая пропала три месяца назад. По официальной версии – утопилась. Не знаю, кто это придумал . Но тела нет.

– Пожалуй, ты прав, – сказал Сергей, немного помолчав, – мне надо исчезнуть на некоторое время.

Помочь?

– Сам справлюсь! – он потянул было руку к бутылке, но передумал, сел в машину и направился к ближайшей станции метро.

Думать не хотелось, плакать не хотелось. Жить?… «Снявши голову по волосам не плачут».

Кое-как прокатив очередной перегон метро, он оказался в том пространстве существования, из которого сбежал несколько недель назад. Отчего-то поехать куда-либо еще – попробовать оказаться на другой станции – ему даже в голову не пришло.

– Почувствуйте разницу! – произнес он вслух, выйдя на воздух, и ничего не почувствовал. Поплелся к своей квартире. А там настроил музыкальный центр на джазовую волну и разложил вокруг себя альбомы художников Возрождения и Прерафаэлитов. Так и сидел, блуждая взглядом по открывавшимся репродукциям и с горечью думая о том, что вот и Машеньки больше нет у него. И даже надежды. И он не сможет больше никогда грустить о ней, даже фантазировать, мечтать от том, как они встретятся вдруг где-нибудь, когда-нибудь и …

В дверь позвонили. Сергей никого не ждал. И поэтому остался за столом перелистывать альбом Альбрехта Дюрера. Дошел до гравюры «Рыцарь и смерть». Позвонили еще раз – очень настойчиво. «Достали, блин!» Делать нечего. Поднялся, пошел открывать.

За дверями стояла Евдокия Саввовна.

– Можно войти?

– Прошу.

– Не помешала? Вы один? Полагаю, что спрашивать: «Вы не рады?» – бессмысленно. Но мне надо с Вами поговорить.

– Почему бы и нет?

– Действительно, почему бы? – она позволила снять с себя пальто, прошла вслед за Сергеем на кухню и выбрала место напротив.

– Чай, кофе?

– Чай. Знаете, Сергей, а ведь я догадалась, за что Вас тогда. – Евдокия взглянула на него с выражением полной осведомленности.

– За что? – переспросил он без особого интереса, церемонно разливая душистую жидкость в большие фарфоровые чашки.

– Это Настенька!

– Но почему? С моей стороны не было даже намеков, – он продолжал сервировать стол. Взял щипчиками пару кусочков сахара и бросил их в свою чашку.

– Это для Вас. Помните историю про опера-ухажера?

– Да, кажется… Что-то там про слежку.

– Так вот. Посл е этого случая Настенька наша выучилась ловко путать следы и наводить товарищей-ментов на ложные цели. И вышло…

– Что вышло? – не понял Сергей.

– Вышло, что Вы выступили в роли мальчика для битья. Впрочем, она еще пожалеет.

– Не стоит.

Дама подалась вперед и погладила его руку.

– Жаль. Очень жаль. Правда! Мне так нравилось быть с Вами.

«Отчего это наши женщины так всегда проникаются к падшим? Милосердие – какое красивое слово!» – сказал себе Сергей и еще подумал, что, будь у него под рукой сигареты, сейчас стоило бы закурить. Такая логика событий. А ведь он сам из-за всей этой мишуры мог приличного в общем человека уделать. Слово милосердие настроило его на лирический лад. Он подумал еще немного и выговорил:

– Мне тоже, если откровенно …

Она улыбнулась.

– Знаете, во всем том, что про меня болтают, мало правды.

– Правды?