Лабиринт

В милицию Савин пришел сразу после армии. Работал шофером в охране, потом его сманили в только что созданное Управление водителем оперативной машины. Жена хотела видеть в нем нечто большее, чем простой водитель, и настояла, чтобы он поступил в школу милиции. Учиться Костя не рвался. Его вполне устраивала своя должность, компания молодых инспекторов, с которыми он выезжал на задания. С ними вместе он проводил и свободное время. Мотался по веселым компаниям и турбазам. Но водкой не увлекался. Регулярно ходил в спортзал, имел первые разряды по борьбе и волейболу. Уступая жене, сдал экзамены в школу. Учеба, как спорт и многое другое в жизни, давались ему легко, и вскоре Савину предложили офицерскую должность. Стажировку он прошел успешно, получил «младшего лейтенанта» и за пять лет быстро вырос до капитана.

Но если на службе дела у Кости шли вполне успешно, то семейная жизнь складывалась куда сложнее. Первые шесть лет все было нормально. Родилась дочь, потом сын. Дети росли, любили родителей. Родители любили детей и друг друга. Сплошная идиллия!

Но однажды, возвратившись поздно вечером из командировки, Костя застал в квартире рядом с женой давнего приятеля. Получилось как в хреновом анекдоте. Только в анекдоте все выглядит смешно. Кто-то прячется в шкаф или выпрыгивает с балкона, а здесь три оторопевших от неожиданности человека смотрели друг на друга, и дело явно пахло драмой. У Кости имелся с собой табельный пистолет. Счастье приятеля да и Кости тоже, что не вспомнил он о нем. Бросился было с кулаками, но в последний момент сдержался. Разряжая нахлынувшую ненависть, смахнул со стола бутылку, закуску и заорал:

— У…те! Ну! А то сейчас с балкона полетите!

От шума проснулась дочь. Кинулась к матери, заревела. Жена тоже заплакала, приятель куда-то исчез, а Костя, хлопнув дверью, убежал из дома. На работе ничего не знали. Иначе бы отстранили, отобрали пистолет — в таком состоянии человек что хочешь натворит! Месяц прожил у матери. Ходил по старым и новым подругам, пил, проматывая кое-какие сбережения, оказавшиеся на книжке, потом начал приходить в себя.

Злость отступала. Зашевелилось раскаяние. Ты-то сам разве мало погулял? На глазах у жены волочился за ее подругами. А она что, не догадывалась о его приключениях, почему поздно ночью или утром возвращается домой? И слезы, и скандалы были. Грозилась уйти к родителям… Ну вот и доигрался!

Месяца через два теща и свекровь, объединившись, где хитростью, где настырностью подтолкнули молодых к примирению. Главным аргументом были дети, бросать которых Костя не хотел. Стали опять склеивать треснувшую семейную жизнь. Оглядываясь назад, видел Костя, что и после, когда помирились, дурил он больше меры.

Прикрываясь работой, шатался от одной подруги к другой. Психовал неделями, демонстративно показывая, что все помнит и пока не простил. Тогда не выдерживала жена: хватит выделываться! Ну, виновата я, только и ты не лучше. Хочешь вместе жить, веди себя по-человечески. А нет, — выметайся, проживем с детьми без тебя!

Костя присмирел, и понемногу снова стала налаживаться семейная жизнь. Хоть и склеенная, но лучше, чем никакая…

— Чего надо, мужики?

Земцов, свесившись, разглядывал окруживших кабину крепких парней в спортивных брюках и футболках. У одного — автомат АКМ старой модели со спиленным прикладом, у двоих — пистолеты, еще один, рыжеволосый с сухими крепкими мышцами, перекидывал с руки на руку массивные нунчаки, навинчивая в воздухе свистящие круги. Пятый, в камуфляже, с жезлом, предусмотрительно встал на дороге. Отгонять любопытных. Мелькнула мысль: а может, свои? Нет, рожами на милиционеров не похожи.

Здоровяк, с литыми плечами и воловьей шеей, держал в татуированной смуглой руке пистолет Макарова:

— Вылазьте все! Быстро!

— Сейчас…

Посыпались в открытые двери. В правую — Земцов, в левую — Савин, следом — Ольга.

— Бросай оружие! Спецназ МВД!

Что-то выкрикнул Костя, и с грохотом рванули две шумовые гранаты. Штука противная, бьющая по ушам таким резким звуком, что человека глушит на несколько секунд, как рыбу. Только в «пятерке» ребята бывалые, одним звуком их не возьмешь. Костя с маху впечатал прикладом в скулу здоровяку с пистолетом ПМ. Удар безжалостный, ломающий кости. Бой с вооруженными бандитами диктует свои законы. Здесь не до эффектных приемов с вывертами и воплями «ха»! Люди дерутся насмерть.

Лобастому с автоматом жить оставалось считанные секунды. Земцов его щадить не собирался, зная, что тот одной очередью может завалить всю его группу. Палец Николая уже давил на спусковой крючок, но лобастый вдруг закричал тонко и пронзительно, не делая попыток стрелять. Это его и спасло. Пули веером прошли над самой макушкой. Лобастый присел, загораживаясь автоматом. Земцов вырвал его у него из рук и пинком опрокинул парня на асфальт.

— Лежать, мордой вниз!