Квестер

- А потом? Что случилось дальше? – впрочем, Тестер по интонациям старика понял, что дальше пошло «как всегда»!

- А потом… меня предали. Мой связной. Переметнулся и сдал меня «с потрохами». Центр тупо молчал. А я, ожидая, когда меня «возьмут», гадал: то ли не знают еще, что я «спалился», то ли у них там с Америкой очередной период «мир-дружба-жвачка» начался…. Выхода у меня не было, и я рванул… сюда, благо, возможность была! Сам напросился на клонирование.

- Вот как? И надолго вы здесь?

- Навсегда. Мое тело там уже похоронили…, наверное. Должны были. Ну, устроили какой-нибудь обычный для такой ситуации «несчастный случай»: сердечный приступ, а может, автокатастрофу – не знаю! Но живой Фил Гудвич вряд ли им бы сдался…

- Так вас «там», такого крутого и секретного… , как это…, «раскрыли»?

- Да! Я же говорю: связной сдал. Когда запахло жареным, я воспользовался моментом и клонировался одним из первых, а затем, попав сюда, сразу слинял с Базы, построив себе эту хижину! Живность, вот, прихватил…. Пока все разобрались, что к чему, я уже надежно спрятался.

- В «скрытом файле»?

- Ага!

- А остальные ученые?

- Мы появились здесь почти одновременно. А нас – настоящих - Гейтц просто запер в «пятьдесят пятой»…В лаборатории №55, в «даблфайве» - на трех верхних этажах недавно построенного здания 112 Macrosoft-Кампуса. Оригинальный такой домик в форме буквы «икс», созданный, как я слышал, специально для секретных разработок. Там все было очень здорово устроено для долговременной автономной работы: кроме производственных помещений существовали жилые «номера» для персонала, оранжерея, куча всяческих баров, разнообразные спортзалы, теннисный корт, два бассейна, комнаты отдыха и психологической разгрузки …. Даже театрик маленький и… баня финская. Медицинский отсек – в этом же здании, на втором этаже. У Гейтца – отдельные апартаменты. Все напичкано «жучками» и видеокамерами наблюдения плюс мощная охрана в два уровня: первый – внизу, на входе в №112, а второй перекрывал (всем без исключения!) доступ в «даблфайв», в 55-ю лабораторию, в которой ученых и заперли.

- Заперли?

- Ну-у-у, заперли, честно скажу, не совсем насильно! Билл просто посчитал, что так будет надежнее, и пообещал всем… бессмертие в обмен на молчание и полную изоляцию! С тех пор ни один человек, кроме самого Гейтца и начальника его охраны не выходил из 55-й лаборатории. Вот так все пока и сохраняется в тайне.

- А родственники?

- Они все на том самом острове, где два года прохлаждались научные сотрудники. Купаются, загорают… Официально и ученые находятся там же, но ты же понимаешь…?!

- Ну да, понимаю, не дурак! А как же он сам? Гейтц-то?

- И он тоже здесь. Вернее, его цифроклон. Он здесь главный! Повелитель Мира! К чему стремился, то и получил! И свой Новый Мир хранит, как зеницу ока!

- Да, но его тело? Настоящий-то Гейтц где…

- В 55-й, конечно. Он управляет всем этим оттуда и отсюда: он единственный в двух мирах, кто имеет обоюдостороннюю связь. И отсюда - с внешним миром, и оттуда - со своим цифровым двойником! Больше такой роскоши нет ни у кого, ни в Бестерляндии, ни на Земле. – Филгудыч фыркнул и понизил голос почти до шепота: - Ты знаешь, ведь Гейтц никого не забыл и некоторых своих друзей клонировал… тайно.

-Тайно? Как это?

- Ну, у них процедура клонирования прошла примерно так, как и у тебя: выпили водички, потрясло их – и все!

- И много таких?

- Нет, с десяток всего. Среди них и закадычные друзья Гейтца, его компаньоны по «Макрософту» Сол Ален и Стив Балмерт. Представляешь, - старик вновь фыркнул. – У них есть собственные цифроклоны, а они живут себе на Земле и в ус не дуют!

- На Земле?

- А как еще скажешь? Ведь трудно предположить, где находится «пятое измерение»: может, на Земле, а может - в космосе…

- Да-а-а! А ведь, и правда!

- Вот-вот! Ну, что: есть-пить-курить уже не хочется? Вот-вот, отвыкай от запросов тела - привыкай к оцифрованной жизни! А я все-таки стараюсь некоторые привычки сохранить! Вот, с трубочкой не расстаюсь!

             Он затянулся, выпустил в воздух колечки дыма. И Тестеру, глядя на него, с трудом верилось (да какой там «с трудом»? – вообще не верилось!) в то, что и эта трубка, и эти колечки, и Филгудыч, и изба, и он сам – просто картинки, условности, миражи, вычисленные и созданные бездушными машинами, которые, в свою очередь, сделали либо немыслимо гениальные, либо очень бессердечные люди. Зачем? Зачем они сделали это? Чего не хватало им в той жизни? Нельзя понять. По-прежнему нельзя понять, а можно только простить. «Ибо не ведают, что творят»…

            Голова уже шла кругом. А у Тестера было еще много вопросов.

ГЛАВА  VII.