Квартеронка

Удивительно, как эта мысль не пришла мне раньше в голову? Я почему-то предполагал, что квартеронка попадет в руки обычного покупателя, который охотно переуступит ее мне за хорошую цену, пусть даже за огромную цену, но ведь со временем я буду в состоянии уплатить любую сумму. Удиви— тельно, как я не подумал, что Гайар захочет купить Аврору! Впрочем, с той минуты, как я узнал о банкротстве Эжени Безансон, я совсем растерял— ся и не мог рассуждать хладнокровно. А теперь у меня открылись глаза. Это были уже не пустые домыслы и догадки. Несомненно, Гайар станет гос— подином Авроры. Еще до вечера он будет распоряжаться ею, как своей собственностью. Но душа ее… О Боже! Уж не сплю ли я?

— Я и раньше подозревал нечто подобное, — продолжал д'Отвиль. — Я знаю кое-что о семейных делах Безансонов — об Эжени, об Авроре, об адво— кате Гайаре. Я и раньше подозревал, что Гайар захочет приобрести Аврору. А теперь, когда вы рассказали мне о сцене в гостиной, я не сомневаюсь в его гнусных намерениях. О, какая низость!.. Мое предположение подтверж— дает и то, — продолжал д'Отвиль, — что на пароходе находилось доверенное лицо Гайара. Этот человек обычно обделывает для адвоката все подобные делишки — вы его, вероятно, не заметили. Он работорговец — самая подхо— дящая фигура для этой цели. Конечно, он ехал в город, чтобы присутство— вать на аукционе и купить эту несчастную для Гайара.

— Но почему… — спросил я, хватаясь как утопающий за соломинку, — почему, если он хотел купить Аврору, он не заключил обычной сделки? За— чем ему понадобилось посылать ее на невольничий рынок?

— Этого требует закон. Невольники обанкротившегося землевладельца должны быть проданы с публичных торгов тому, кто даст за них самую высо— кую цену. А потом, сударь, хотя Гайар негодяй и мерзавец, но он дорожит общественным мнением и не смеет действовать в открытую. Он лицемер и, творя свои грязные дела, желает сохранить уважение общества. Ведь многие искренне считают Гайара порядочным человеком! Поэтому он и не смеет идти напролом и держится в тени. Во избежание лишних разговоров Аврору купит подставное лицо, этот самый работорговец. Какая мерзость!

— Невообразимая мерзость! Но что, что же делать, чтобы спасти ее от этого ужасного человека? Что делать для моего спасения?..

— Над этим-то я и ломаю голову. Не падайте духом, мсье! Еще не все потеряно. Есть еще одна возможность спасти Аврору. Есть еще одна надеж— да. Увы! Я тоже изведал горе — я тоже перенес немало… да, немало! Но не в том дело. Не будем говорить о моих печалях, пока несчастны вы. Мо— жет быть, когда-нибудь потом вы узнаете больше обо мне и моих горестях, но сейчас довольно об этом! Есть еще одна надежда, и вы и Аврора — вы оба будете счастливы. Так должно быть. Я так решил. Безумный шаг, но ведь и все это разве не безумие? Однако хватит! У меня нет ни минуты времени, надо спешить. Ступайте к себе в отель. Отдохните. Завтра в две— надцать я буду с вами. Итак, в двенадцать в ротонде. Спокойной ночи! Прощайте!

И не успел я попросить объяснения или сказать слово, как креол быстро отошел от меня, повернул в узкую улочку и скрылся из виду.

Размышляя о бессвязных словах д'Отвиля, о его туманных обещаниях и странном поведении, я медленно направился к отелю.

Очутившись в своем номере, я, не раздеваясь, повалился на постель. Но мне было не до сна.

Глава LIX. РОТОНДА

Всю эту бессонную ночь в моем мозгу проносились тысячи мыслей, тысячи раз надежда, сомнение и страх сменяли друг друга, и я строил сотни все— возможных планов. Но когда настало утро и в глаза мои ударил яркий свет солнца, я так ничего и не придумал. Все надежды я возлагал на д'Отвиля, ибо я понял, что рассчитывать на почту бесполезно.

Однако, чтобы удостовериться в этом, я, как только наступило утро, еще раз отправился в банк Брауна и Кo. Получив отрицательный ответ, я не почувствовал разочарования — я его предвидел. Когда человек попадает в беду, бывало ли хоть раз, чтобы деньги пришли вовремя? Медленно катятся золотые кружочки, медленно переходят они из рук в руки, и никто не расс— тается с ними по доброй воле. Почта должна была доставить деньги в срок, но друзья, которым я доверил управление моими делами, видимо, опоздали с отправкой.

«Никогда не доверяйте своих дел друзьям! Никогда не надейтесь полу— чить деньги в обещанный срок, если вы поручили отправку их другу!» — так сетовал я, покидая Брауна и Кo.

Было уже двенадцать часов, когда я вернулся на рю Сен-Луи. Но я не пошел в гостиницу, а направился прямо в ротонду.

Перо не в силах описать мрачные чувства, терзавшие мою душу, когда я ступил под ее высокие своды. Сколько я себя помню, никогда не испытывал я ничего подобного.