Питер потушил сигарету. Его лицо побледнело, он начал запинаться.
– Затем однажды мне позвонили прямо на работу, потому что меня не было дома целых три дня, и сообщили, что моя… м-м-м… подружка… ужасно неподходящее слово, чтобы сказать, кем она была для меня – любовью всей моей жизни, – сказать, что ее нашли мертвой. Ее сбила и переехала машина. Только что была целой и невредимой, каталась на велосипеде. Минута – и ее больше нет!
Питер указал на ее фото на столе.
– Ох, это тяжело! – сочувственно произнес Джек, впервые взглянув на фотографию. У женщины, смотревшей на него со снимка, было чувственное и вместе с тем очень серьезное лицо. Она не улыбалась, а внимательно смотрела в объектив фотоаппарата, словно бросая вызов. – Мне действительно очень жаль, – повторил Джек.
– Во мне словно что-то надломилось, или трещина немного раскрылась… и случилось то, что на какое-то время было мной утрачено. Шок от произошедшего заставил меня начать поиски, которые, как это ни смешно, привели меня к тому, что все время было у меня перед глазами.
– И что же это было?
Питер встал и подошел к доске.
– У одного из моих кумиров, крестного отца квантовой физики Макса Планка, есть такое изречение: «Любая материя существует благодаря силе… и мы должны понимать, что за этой силой стоит присутствие сознательного и интеллектуального разума. Матрицы всей Материи». И внезапно я понял,
На улице сверкнула молния и прогремел раскат грома.
Питер улыбнулся Джеку.
– Похоже, вселенная со мной согласна!
– Давайте пройдемся! – предложил Джек. – Мне надо голову проветрить.
– Отличная идея. Комната для отдыха учителей, должно быть, открыта.
Глава VIII
Питер и Джек прошли темным вестибюлем. Оба были в глубокой задумчивости. Молчание нарушил Джек.
– Знаете, что мне запомнилось из ваших занятий? Та история про зеркальное стекло. Про кого это? Про Эйнштейна?
– Вообще-то это про его коллегу Джона Уилера.
– Угу. Что-то вроде того, что ученые всегда стараются рассматривать природу в безопасных условиях через толстый лист зеркального стекла. А все происходящее – это где-то в другом месте. Отдельно от нас.
Они повернули за угол и начали спускаться по лестнице.
Питер заметил:
– Но зато теперь мы знаем, что все обстоит немного иначе. Наблюдать за таким микроскопически крошечным объектом, как электрон, – значит
Джек договорил за него с нарочитым немецким акцентом:
– …ми тольжен расбить этот зэркальный стэклё!
– Он был американцем. Но акцент хорош. Да, действительно, как только мы уберем этот искусственный барьер, мы больше не сможем отрицать, что незримой внутренней нитью связаны с открытым космосом через внутренний космос нашего сознания. Мы не просто наблюдатели, мы созидающие участники.
В комнате для отдыха учителей были столы, микроволновка и классная доска во всю стену. Когда они вошли, Питер поинтересовался, не хочет ли Джек пить.
Затем он начал рыться в коробках с чаем.
– Запас травяных чаев. Гранатовый. Смягчающий мятный. «Персиковый сад». А как насчет лимонного «Лемон Зингер»?
– Отлично, последний подойдет.
Питер понюхал пакетик с чаем.
– Точно годится? А чего-нибудь к нему хочешь?
– Нет, просто так заварите.
Питер приготовил чай, потом достал миску с ореховой смесью. Они уселись вместе за один из столиков.
Джек продолжил разговор:
– Так в чем разница между тем, чем вы сейчас занимаетесь, и стандартной моделью с этой штуковиной Хиггса?
– Ну, для начала моя математическая модель намного симпатичнее. Но помимо этого есть определенные тонкости, вот они-то и имеют большое значение. Каково воздействие этого поля тонкой энергии, в котором все живут, дышат и существуют? В основе этого лежит самая старая идея из книжек. Мы
У Джека, слушавшего Питера, глаза светились от удивления, и тот тоже покраснел от волнения.
– Слушайте, вот черт, вам бы податься на фестиваль «Горящий человек» [10] , там все будут в восторге.
Оба некоторое время смотрели на дождь за окном. Потом Джек произнес:
– А что за штуковину вы начали мне показывать, когда чертили круг на доске?
Питер перешел в другой конец комнаты, взял мел и нарисовал колесо.
– Вообще-то мне об этом еще мама в детстве рассказала.
Он начал рисовать спицы в колесе.