Курсант: Назад в СССР 4

Постучав ботами и валенками по высокому порогу и сбив снег с обуток, мы дружной гурьбой завалились в медпункт. Но вместо молодого служителя Гиппократа внутри нам явилось удивительное создание в белоснежном халатике. Трактористы и Алеша так и встали на пороге, раззявив рты. Очаровательная девчушка годов чуть постарше Набоковской Лолиты деловито поинтересовалась, что такого у нас катастрофического приключилось, что мы пришли лечиться целым батальоном.

Мы рассказали, что спасать надо не всех, а только двоих самых грустных из нас. Тех, которые даже обезболивающее на грудь по причине мук хвори принимать сейчас не в состоянии. Помощь им нужна квалифицированная и самая, что ни на есть, неотложная.

Первым пустили на стул осмотра именинника. Решили, что страдать в свой законный юбилей — кощунство последнее, и терпеть такие муки нельзя больше ни секунду. Тем более, запасы купленной в сельмаге водки уже магическим образом таяли прямо на глазах именинника.

Витьку Косого усадили на клеенчатый стул с потеками засохшей белой краски и велели рот раззявить как можно шире, для обследования его недр на предмет аномалий.

Картина маслом. Практикантка усердно копошится пинцетиком во внутренностях головного мозга пациента, зайдя через его ротовую полость, в поисках злосчастной рыбьей кости. Группа поддержки вокруг замерла в ожидании чуда. Молчат, даже сопеть перестали. Переживают за исход наисложнейшей операции. И тут Алеша выдает резонный вопрос (уточнить вдруг решил степень квалификации чудного создания, ведь скоро его очередь):

— А вы, извиняюсь, на кого учитесь?

Продолжая усердно ковыряться в глубинах души Витьки Косого, девчушка невозмутимо отвечает:

— Hа гинеколога.

Занавес...

Глава 17

Выпали все так, что чуть стекла от громкого смеха в избушке медпункта не осыпались. Один из мужиков даже с ног свалился, чтобы ржать сподручнее было, и можно было по полу кататься.

Только имениннику не до смеха совсем. Мычал и кулаком махал на сотоварищей, что так нещадно обсмеивали ситуацию его горькую.

Но девчушка молодец. Не смутилась, а лишь улыбнулась. Медиков трудно чем-то смутить, их с детского сада учат быть стойкими к боли чужой и своей.

Наконец, злосчастная кость под аплодисменты трактористов была извлечена из горла именинника. И тот, не веря своему счастью, заорал слова слезной благодарности, дескать, спасибо, мужики, что не дали сдохнуть и привели меня к этой распрекрасной кудеснице. Даром, что врач она не совсем тот, но глубоко залазить может и жизнь через это человеческую спасти способна.

Настала очередь Алексея. Я подтолкнул его к смотровому стульчику. Он набычился и просопел:

— Вы знаете, я, пожалуй, не буду лечиться. У мне вдруг все прошло чудесным образом. Наверное, обезболивающие ваше подействовало, прямо вода живая.

— Врешь! Не пил ты! — загалдели мужики. — Пригубил только. А ну садись на стул, пусть барышня руку твою посмотрит, а потом вместе с нами будешь полноценно, а не ущербно Витькин день рождения отмечать. А с одной рукой пить несподручно. Закусывать неудобно и, опять же таки, если кто на радостях в глаз заехать захочет, сдачи дать не сможешь.

— Позвольте, товарищи! — Алексей пятился к выходу. — Я не собирался пить и уж тем более с кем-нибудь драться. Конфликты нужно решать мирным путем, не зря один китаец в свое время мысль мудрую изрек, что лучшее сражение — то, которое не состоялось.

— Так никто про конфликты и речи не ведет! — голос Витьки Косого звучал на удивление звонко и громко, будто тазик медный по ступенькам скачет. — Оставь, дорогой товарищ, конфликты для начальника на работе, для тещи и прочих надзирающих органов. А в деревне драка — это так, размяться, чтобы члены тела не затекали, и трезветь быстрее помогает, когда не лезет уже ничего внутрь.

— А бывает, — добавил его товарищ, — что добрый мордобой и от скуки спасает на славу. Вон, на той неделе свадьба была у бухгалтера колхозного. Веселья — как на кладбище в полнолуние. Потому как женился он на такой же скучной особе — коллеге своей. У них кроме цифири в голове ничего веселого не бывает. И родня у них такая же пришибленная сидела. Ни в морду плюнуть, ни сплясать. Вот и пришлось мне все в свои руки брать. Вскочил я из-за стола и крикнул, что наших бьют, и сходу соседу в глаз заехал. И тут ключом живым свадьба забила, взбудоражилась. Не беда, что треть посуды перебили и отцу невесты зуб высекли, да разве ж цена это за хорошую свадьбу? Такой праздник всю жизнь помнить должно.

— А ты говоришь — конфликты, — вернул себе слово именинник. — Бить и любить — одно и то же у нас. Так что садись, браток, на стул, плечо тебе волшебница лечить будет, чтобы, если что, ты в общем веселье мог смело поучаствовать и зубы при этом сохранить.

От таких наставлений Алексей совсем стушевался и поглядывал на меня, как затравленный ежик из тумана. Я не стал его “спасать”, а, еле сдерживая смех, кивнул ему на стул. Сам виноват, настоял на медпомощи, вот и пусть терпит теперь.

Катков вздохнул и сел на краешек стула.

— Вы, может, пальто снимете? — проговорила медичка.