Курган Христа и Богородицы. Тристан и Изольда

Как мы теперь понимаем, здесь описано начало любви Адама (Тристана) и Евы (Изольды) в Раю, вспыхнувшей, когда они вкусили запретный плод. Но затем, согласно Библии, наступает суровое наказание, и Бог изгоняет их из Рая за грехопадение.

И действительно, в главе «Бегство Тристана» романа Готфрида Страсбургского тон рассказа меняется. Появляются мрачные краски.

«НАШИ ДВА ГЕРОЯ ВДРУГ ОЩУТИЛИ ЧТО-ТО ЗЛОЕ, ЗАПРЕТНОЕ И РОКОВОЕ, ГРОЗЯЩЕЕ ЛИХОЙ БЕДОЮ. И ТУТ ИХ ОХВАТИЛ ИСПУГ, НО ЖАР ЖЕЛАНИЙ НЕ ПОТУХ, – напротив, он сильнее жег сердца их, полные тревог. ТАКИЕ ЖАЛКИЕ С ИСПУГУ, ОНИ ЦЕПЛЯЛИСЬ ДРУГ ЗА ДРУГА ПОД ТЯЖКИМ БРЕМЕНЕМ БЕДЫ, вкушая горькие плоды любви, ЗАКОВАННОЙ В БЕЗБОЖНЫЙ ЗАПРЕТ, как мученик острожный, и это бедственное бремя, давившее на них все время, как дьяволовою пятой, их чуть не смяло под собой», с. 201.

Выясняется, что Тристан уже изгнан. Изольда на время остается одна и ее страдания усиливаются. Потом райские места покинет и Изольда. Начиная с этого момента, Готфрид Страсбургский морализирует, многословно рассуждает о любви, о чести, о грехе, о счастье, о мести и т. д. Пропустим эти страницы.

И вот, наконец, мы подходим к концу главы. И тут Готфрид неожиданно прямым текстом указывает на аналогию между историей Тристана и Изольды и библейской историей Адама и Евы.

Сказано так: «Иные женщины и девы похожи на ПРАМАТЕРЬ ЕВУ. Она нарушила запрет лишь только зародился свет. Господь ей предоставил власть плодами наедаться всласть. В раю блаженствовала Ева, срывая плод с любого древа. И только дерево одно ей было им запрещено под страхом смерти обирать. Попы нам любят повторять, как плохо поступила Ева, сорвавши плод запретный с древа… Грех этот – первый из первейших – был в поколениях дальнейших распространен и укреплен, дожив до нынешних времен. Для Евы для самой тот плод был лишь источником забот. Ведь разрешил же ей Господь плодами рая тешить плоть. Но захотелось ей поесть того плода, что губит честь. И до сих пор все дщери Евы едят плоды ее посева», с. 203–204.

ВЫВОД. Мы видим, что Готфрид, в общем, многое понимал правильно. Во всяком случае, он еще помнил (может быть уже смутно), что история Тристана и Изольды включает в себя важный ветхозаветный сюжет об Адаме и Еве из XII века. То есть преломленный рассказ об Андронике-Христе (князе Андрее Боголюбском) и Марии Богородице.

11. Яркое свидетельство, что Изольда – это отражение Девы Марии. Оказывается, «вторая» Изольда Белорукая, выйдя замуж за Тристана, остается, тем не менее, Непорочной Девой. Здесь Тристан – это евангельский Иосиф, муж Марии

11.1. Вот что говорят старые хроники

В саге о Тристане есть яркий сюжет. Некоторые поздние хронисты стали ошибочно считать, будто ОН БЫЛ ЖЕНАТ НА ДВУХ ИЗОЛЬДАХ. Обе были принцессы, обе были красивы, обе любили его. И звали их практически одинаково. Одна – уже знакомая нам Изольда Белокурая. Вторая – Изольда Белорукая. Причем, «вторая Изольда» появляется ближе к концу саги. Вкратце, о ней рассказывается следующее. Открываем, например, «Роман о Тристане», написанный Тома.

Тристан изгнан королем Марком. Изольда Белокурая остается при Марке. Тристан удаляется в далекие края, за море, и там встречает якобы другую Изольду по имени Белорукая. Тристан влюбляется в нее, забывая первую Изольду Белокурую. «И возмечтал вступить в закон с Изольдой Белорукой он… Забыть Изольду мнит Тристан и мыслит, скорбью обуян, второй Изольде мужем стать чтобы по первой не страдать… Будь с ним Изольда-королева, он бы презрел Изольду-ДЕВУ…

Чтобы Изольду позабыть, с другой Изольдой в брак вступить. Он столько ласк ей расточает, ее родных так привечает, что разрешают наконец ему идти с ней под венец… Готово всё. Разубран храм. С Изольдой под венцом Тристан», с. 122–125.

И далее начинается самое интересное. В первую же брачную ночь с Изольдой Белорукой Тристан неожиданно вспоминает, что у него есть еще одна жена – Изольда Белокурая. Далеко отсюда. И что он тоже любит ее. И что он не может изменить ей с новой супругой. И что он никак не может предать прежнюю любовь. На пяти страницах описаны душевные страдания Тристана, с. 126–130. И он принимает решение – не соединяться телесно с Изольдой Белорукой. То есть оставаться формальным мужем, иногда целовать ее, гладить по руке, но – не более того. ОСТАВИТЬ СВОЮ ЖЕНУ ДЕВОЙ.

Сказано: «Тристан к жене идет на ложе, целует в губы, в щеки тоже, вздыхает и поближе жмется, но равнодушен остается. НЕ ХОЧЕТ ОН ЖЕНЫ СВОЕЙ, НЕ ХОЧЕТ И УЙТИ ОТ НЕЙ», с. 130.