Кукловод. Партизан

– Он не сильно злоупотребляет своими голубями? Эдак и без связи останется.

– Голубей нужно менять достаточно часто, чтобы они не привыкли к новому месту. Аэроплан же доставил им свежих.

– Ясно. Что-то интересное? Захватили еще одного генерала?

– Никак нет. Генерал им больше не попадался.

– Жаль. Очень жаль, потому что фон Секта мы не уберегли. Буквально только что прошел доклад, что наш аэроплан был сбит над территорией противника.

– Я уже в курсе, ваше высокопревосходительство.

– Так что там у вас?

– Поручик Чирков докладывает, что их группа подготовила к подрыву три моста на стратегическом направлении и к концу дня закончит минирование еще двух, которые можно использовать в качестве запасных маршрутов. Таким образом, группа может полностью блокировать железнодорожное сообщение со станции Новый Сандец в какую бы то ни было сторону. И для переброски войск на юг, в частности. Я думаю, в этом случае сообщение будет прервано минимум на неделю.

– Отчего же они не взорвали эти мосты уже сейчас? – удивился Брусилов.

– Как следует из доклада Чиркова, Шестаков опасается, что, в случае если они взорвут мосты, Макензен может решить, что его вынуждают атаковать на прежнем участке, и может изменить свои намерения, о которых нам сейчас известно все.

– Нда-а. А этот прапорщик прямо стратег. Для нас было бы подарком, если бы Макензен решил изменить направление основного удара. Но к сожалению, это не произойдет ни при каких условиях. Этому не помешало бы и благополучное прибытие фон Секта к нам. Германцы уже израсходовали практически все снаряды, чтобы прорвать фронт, понесли серьезные потери, вклинились в линию обороны Третьей армии. Теперь у Макензена есть только один путь – вперед, и только вперед, пока остается такая возможность.

– Я так понимаю, в штабе фронта не прислушались к вашим рекомендациям, ваше высокопревосходительство? – поинтересовался Рогозин.

– Не в штабе, а лично командующий, – задумчиво поправил ротмистра Брусилов. – Господин ротмистр, насколько может быть достоверной информация, полученная от поручика Чиркова? Только хорошенько подумайте, прежде чем ответите.

– Что именно вас интересует?

– Все. Но в особенности то обстоятельство, что они сумеют помешать маневру Макензена. Я могу быть уверенным, что немцы не смогут перебросить резервы на участок нашей армии?

– Но вы сами только что…

– Я помню, что я только что сказал. Ответьте на мой вопрос.

– Сведения абсолютно достоверны, ваше высокопревосходительство. В случае если бы Чирков хотя бы усомнился в чем-то, он должен был указать на это условной фразой. Но в его донесениях пока встречаются только знаки, свидетельствующие о том, что нам следует верить написанному. А в преданности поручика и в его профессионализме я не сомневаюсь. Мы вместе уже не первый год.

– Благодарю. Итак, Петр Николаевич, что мы имеем? – Брусилов вновь обратился к начальнику штаба. – Передовые части нашей армии без труда сдерживают не такое уж и упорное наступление на перевалах и под Козювкой. В случае если Макензен все же решит начать переброску войск на наш участок фронта, сделать ему это будет довольно проблематично. Во всяком случае, у нас появится время, чтобы на это среагировать. Хотя я и уверен, что этого не случится. Германцы основательно увязли в этом прорыве, тем более что успели достигнуть кое-каких успехов.

– Алексей Алексеевич, я не думаю…

– Мое решение и моя ответственность, Петр Николаевич. Я не могу стоять в стороне и наблюдать за тем, как обрушится фронт из-за халатности и близорукости командующего.

– Но у нас фактически нет времени на проработку всей операции. Прорыв может произойти в любой момент.

– Понимаю. – Брусилов нажал на кнопку вызова и, когда в кабинет вошел адъютант, приказал: – Немедленно известите командиров корпусов, что я назначаю совещание на семнадцать ноль-ноль. Кроме этого, вызовите на совещание командира и начальника штаба Четвертой дивизии.

– Слушаюсь, – лихо мотнув головой, словно конь на водопое, адъютант тут же скрылся за дверью.

– Что вы задумали, Алексей Алексеевич? – удивился Ломновский.

– Ничего особенного. Как говорят у нас на Руси – или грудь в крестах, или голова в кустах. Разумеется, Корнилов для этого подошел бы куда лучше, у него настоящий талант увлекать людей в атаку, даже самую безнадежную. Но и Антон Иванович не многим ему уступит. Хотя его «Железных стрелков» изрядно разбавили, костяк там крепкий. Деникин как раз закончил формировать свою Четвертую дивизию, и она полностью укомплектована.

– То есть вы хотите отправить Радко-Дмитриеву подкрепление?

– Чтобы он раздергал на латание дыр еще и дивизию Деникина? Нет уж, увольте. Разрозненное введение в бой отдельных подразделений приведет только к тому, что противник будет иметь возможность их уничтожить по отдельности. Необходимо собрать единый кулак и нанести решительный удар. Только так, и никак иначе.

– Но… Вас могут отдать под суд.