Кукла старого Адама

И все же она его любила. И была уверена, что Одинцов – ее карма. Не может быть иначе, если родились дети, потому что некармическим парам Бог потомства не дает, Варя читала об этом. Иван неплохой отец… Или никакой? Не наказывал ни сына, ни дочь, не конфликтовал. А было из-за чего? Было несколько раз, но только когда дети были совсем маленькие. Тогда все спорные вопросы разрешались покупкой игрушек или походом в зоопарк. И не Одинцовым решались, а Варей. Муж никогда сам к детям не лез. Порой Варе казалось, что он даже не слушает, что она ему о них говорит.

Почему Варя только сейчас решила, что и муж он так себе, да и отец не лучше? Стаська вон как изменилась, просто невозможно с ней разговаривать, Варя чувствует, что она, мать, для нее сейчас совсем не авторитет. В этом возрасте как никогда отец нужен. А Одинцов… только трупами занят. Варе вдруг вспомнилось выражение пожилого травматолога «карьера на трупах»… так Иван и на них, безмолвных, карьеры не сделал – рядовой патологоанатом в рядовом морге. «Фу, что за мысли лезут за обеденным столом», – очнулась она, сосредоточив взгляд на пустой тарелке – она, как оказалось, рассольник уже доела.

– Добавки, Варь? – прозвучал сочувственно голос сестры, Варя отрицательно помотала головой и наткнулась взглядом на понимающую улыбку Строкова.

– Как думаешь, твой отец скоро с нами свяжется? – вернула она всех присутствующих к главной теме.

– Уверен, что с минуты на минуту: он должен понимать, что ответил не на все вопросы русской полиции, – ответил за Дашу Строков. – Впрочем, вы, Дарья Александровна, можете его поторопить, лишним не будет. Попробуйте-ка позвонить сами.

Варя смотрела на постаревшего отца Дарьи, понимая, что никогда не простит никого. Ни его, ни тетю Катю, ни своих биологических родителей. Все слова о том, что они оберегали ее от дурной славы отца, были не чем иным, как отговорками. На самом деле все проще – они Шуйского попросту боялись. «Не мог дядя Саша не догадаться, что обе смерти, Анны и Шуйского, не случайны. Тетя Катя, да, искренне поверила в гибель сестры, ведь своими глазами видела взрыв и обгоревший труп. В это верю. У нее был шок, она, возможно, до конца не осознавала, что произошло. А потом похороны, вызовы в милицию. Бедная… она же Анну, по сути, воспитала. Но муж ее, трезво глядя со стороны, должен был заподозрить неладное. Побоялся высказать сомнения? Или припугнули?» – успела подумать она до того, как родственник заговорил.

– Простите, не мог не ответить на звонок из полиции. Господин капитан, у вас еще остались ко мне вопросы?

– Дядя Саша, скажите честно, вам угрожали? – быстро спросила Варя, не дав Строкову начать разговор.

– О чем ты, девочка? – вроде бы не понял тот.

– О странном уходе родителей в мир иной. Вы же предполагали, что с этими смертями что-то не так?

– Ну, хорошо, я отвечу… да, Катя была в прострации, и это естественно, а я понимал, что взрыв и пожар связаны. И следователь был в этом уверен. Я, правда, фамилии его уже не помню. Его как-то очень быстро отстранили, а потом выяснилось, что оба дела закрыли и списали в архив. Но, Варя, я даже подумать не мог, что и Шуйский, и Анна остались живы! Я тогда был уверен, что случились разборки между криминальными группировками, убрали бандита и его… женщину. В то время такое не было редкостью. И все. Ты осталась сиротой, и мы думали только о том, что нужно оформить документы, чтобы ты была с нами. С тех пор, когда мы тебя забрали из клиники и привезли домой, тема гибели твоей мамы была под запретом. Если бы Даша не проболталась…

– То я вообще не знала бы, что мама умерла?! Долго вы собирались от меня скрывать, что ее нет?

– Варюша, конечно, рано или поздно нам пришлось бы тебе рассказать, но мы хотели, чтобы ты думала, что мама погибла в автокатастрофе. Согласен, это было не лучшим решением, но ты совсем недавно перенесла стресс, став свидетелем убийства человека, и мы боялись, что снова попадешь в неврологическую клинику.

– Расскажите все, что вы знаете об этом преступлении, Александр Генрихович, – вмешался Строков.