Кукла старого Адама

– Это имя я от Лизы никогда не слышала. Но отчества у вашей мамы и Лизы одинаковые. Имя Тихон довольно редкое, возможно, он отец обеих? Боюсь, я мало вам помогу, Лиза очень скрытный человек. Мы дружили, если можно так выразиться, в одностороннем порядке: я с ней, а она ни с кем. Могу только рассказать, что узнала за пять лет учебы в университете. Лизавета родилась в вашем городе, поэтому я и откликнулась так быстро. Знаю, что у нее есть младший брат Григорий, но они совсем не общаются. Живет он в Гамбурге, но и об этом я узнала чисто случайно – Лиза проговорилась на эмоциях. О брате она отзывалась всегда с пренебрежением, что, мол, природа перепутала их характеры: он – рохля, мамин сын, она, Лиза, – сильная личность. И это действительно так: в годы учебы она занималась греблей, ездила на международные универсиады, да и училась не в пример мне упорно. В результате с красным дипломом поступила в аспирантуру, защитила кандидатскую, осталась преподавать на кафедре молекулярной биологии. Вы в курсе, Стася, что летом скончался ее муж Петр Синицын?

– Да, я заходила на сайт МГУ.

– Так вот, Лиза сразу после похорон уволилась и уехала в Тюмень. И никто не в курсе, почему именно туда. После ее отъезда мы почти не общаемся. Я ее поздравила с днем рождения в мессенджере, но ответила она через месяц сухим «спасибо».

– А когда она родилась? – перебила Стася.

– Первого августа ей исполнилось тридцать девять, мы ровесницы. А вашей маме?

– Тридцать пять. Может быть, Лизавета что-то рассказывала о своем отце? – с надеждой спросила Стася.

– Нет, точно нет. Она и о матери ни слова. Я же говорю, очень скрытный человек Лизавета. Пожалуй, больше мне добавить нечего. Хотя бы чем-то я вам помогла?

– Да, очень, спасибо, – искренне поблагодарила Стася. – Я почти уверена, что Лизавета Коваль – родная сестра мамы по отцу.

– А почему вдруг именно сейчас вы начали искать родственников? – вдруг спохватилась Наталья.

– От нас ушел отец, маме очень одиноко, – выпалила неожиданно Стася первое, что пришло в голову, и тут же три раза сплюнула через левое плечо – не дай бог… – Еще раз спасибо вам, до свидания, – поторопилась она закончить разговор.

– Кому это тут одиноко, дочь?

Стася испуганно обернулась: в дверях комнаты стоял отец.

Глава 18

Варя смотрела, как ест Строков, а сама не могла проглотить ни ложки. Тот, словно не замечая ее взгляда, аккуратно отправлял в рот кусок хлеба, за ним густой рассольник, тщательно все пережевывал и отламывал от горбушки еще кусок ржаного. У Вари заурчало в желудке, она торопливо хлебнула горячего супа и поперхнулась. Извинившись, встала из-за стола и ретировалась на террасу, понадеявшись, что Строков, занятый едой, этого не заметит. Была б возможность, на кухню Варя не вернулась бы совсем – так ее смущал этот чужой бесцеремонный мужик.

Вернуться пришлось скоро, она замерзла в тонком свитере и к тому же есть хотела не меньше Строкова. Кстати, именно по его вине они с Одинцовым утром не успели позавтракать. Неприятные воспоминания о задержании, как оказалось позже, ни в чем не виновного Ивана вызвали досаду на себя. И с чего она вдруг так разволновалась, что даже Дашкин рассольник попал не в то горло? Причины для этого нет и быть не должно. «Не дождетесь!» – подумала Варя, вновь усаживаясь на свое место. Строков посмотрел на нее внимательно, вроде как даже с сочувствием. Но на его вопрос, все ли в порядке, Варя не ответила, а с аппетитом принялась за рассольник.

Когда встречалась с Иваном, ничего подобного с ней не происходило: не смущалась, не терялась с ответом и тем более в рот мужику не заглядывала. Ест и ест, на здоровье, раз голодный. Даже привычка класть надкусанный хлеб на скатерть, а не на десертную тарелку, которую Варя ставила прямо под левую его руку, раздражала недолго – мелочь какая, можно и смириться. Смирилась… еще много с чем – с частым молчанием, с неумением договариваться, с холодом в спальне, с дурацкими книжками про попаданцев, которыми была забита память их общего ноутбука, и с фильмами, под которые засыпала. Вытащить на вечернюю прогулку мужа было невозможно, а ей так хотелось свежего воздуха и тишины парковой аллеи после суетного дня в школе. «Ты же не хочешь, чтобы мы, как два пенсионера, прогуливались под ручку на глазах у всей толпы?» – насмешливо спрашивал муж, а Варя удивлялась – что ему до этой толпы? Тем более, что после десяти вечера в парке можно встретить только собачников с их питомцами. «А хоть что-то у нас выходит по-моему? Вот так, чтобы я пожелала и он бы выполнил? Даже детей родила против его воли. И собаку он завести не разрешил, ссылаясь на аллергию. Нет у него аллергии на собачью шерсть, только на шоколад! Почему я тогда не настояла? Дети так надеялись на мою поддержку!» – с запоздалым сожалением подумала Варя.