Кукла-любовь

Может, потому что раньше сошла. Может, потому, что выглядела рассерженной и озабоченной, когда говорила по телефону перед тем, как сойти с поезда. Может, потому, что муж, который ее провожал, смотрел на супругу довольно странно.

– Она могла этот перстень в карман положить, – снова выдвинул предположение молодой симпатичный спутник девушки-полицейского.

– Могла, – кивнула в ответ девушка Маша и жалко улыбнулась. – Простите, что побеспокоили.

– Ничего.

Они вышли за дверь, еще раз извинились, попрощались и двинулись к лифтам. И она все же решила спросить – просто, чтобы потом не мучиться.

– А что с этим перстнем не так? Украли его у нее, что ли? Дорогой?

– Достаточно дорогой, – подтвердила Маша, приостанавливаясь. – И у нее его не украли, а как раз наоборот – он оказался у нее после смерти. А его у нее быть не должно, этот перстень всегда носил ее муж. Он ему принадлежал.

– Ага… Померла все же…

Она задумчиво смотрела на пару.

– Когда они выходили из подъезда, чтобы ехать на вокзал, соседка совершенно точно видела этот перстень у него на мизинце. А потом он вдруг оказался на его мертвой жене.

– Как померла-то? – проводница сощурилась. – Сердечный приступ?

– Нет. Ее убили. И зарыли в лесу.

– С перстнем? – уточнила проводница и оттопырила мизинец на левой руке. – Но это странно. Перстень был у него, когда он стоял на перроне.

– У кого?! – Маша бросилась обратно к ее двери. – У кого – у него?!

– У мужа этой женщины. Я вспомнила… Он делал вот так, когда мы уже тронулись.

Проводница поднесла ко рту левую руку с оттопыренным мизинцем, подышала на него и трижды потерла им о воротник домашней теплой кофты.

– Не могу сказать, этот ли на нем был перстень, но какой-то был – это точно.

Они выбежали из подъезда.

– Ты представляешь, что это значит, Валя?!

– Представляю. – Он широко шагал рядом, не отставая. – Этот дядя, получается, может смело подозреваться сразу в двух убийствах – жены и помощницы?

Глаза у Маши полыхнули ярким огнем, когда она в ответ лишь коротко кивнула. Пойти с этим к начальству сейчас или повременить? Может, Чекалину позвонить? Тому наверняка снова некогда. Женя шепнул, что к майору жена вернулась, и ему теперь вовсе не до кого. Маша погоревала за чашкой кофе, запершись в своем кабинете, но совсем недолго. Дело, которым она занималась тайно, в одиночку, захватило ее настолько, что стало не до личных страданий.

Нет, к Чекалину она не обратится: и жена вернулась, и некогда ему. Он с допросов не вылезает, дело торопятся передать в суд. Правильнее, дела! Там всего столько!

И факт незаконных захоронений установлен и доказан, и убийство сразу троих человек, зверски замученных по непонятной причине. Чекалин говорит, что убийца ловко косит под умалишенного, но было уже две экспертизы, и вряд ли ему удастся укрыться от правосудия в стенах психлечебницы. Ведется активная работа по установлению факта мошенничества в отношении сделок с недвижимостью. Но…

Никто не видел в общине Ларисы, не признался в знакомстве с ней, и уж тем более никто не захотел взять на себя вину в ее гибели. Все отрицают свою причастность, включая садиста-убийцу, ловко разыгрывающего безумие.

Она остановилась у машины, попинала колесо, зарывшееся в снегу, недовольно поморщилась: еще не хватало забуксовать! А у нее на остаток вечера еще планы. И хорошо, если милый молодой человек – Валя Изотов – составит ей компанию. Одной было как-то не очень.

– А с тобой можно? – спросил он, когда она перечислила ему еще три места, которые собиралась посетить.

– А у тебя нет никаких дел? – она старательно скрыла свою радость.

– Нет, мне с тобой нравится. И ты нравишься, – вдруг выпалил он и добавил: – Прости.

– За что ты извиняешься? – она коротко улыбнулась. – За правду? Не надо. Я ее предпочитаю. В любом виде: сладкую, горькую, удобную и не очень. Ну… если не занят, поехали?

– Поехали.

– А вещи когда станешь собирать? Тебе же съезжать послезавтра? – Маша ловко вынырнула передними колесами из сугроба, даже не забуксовав. – И новую квартиру нашел?

– Пытался – бесполезно. Перед праздником, если что и было свободно, все разобрано. Туристы. Вещей не много – я ими не обрастаю. Не привык. Так что…

– Ладно, есть у меня одно место, куда я могу тебя поселить. Но временно! – предостерегающе подняла она пальчик. – Подруга на три месяца уехала, ключи оставила мне: цветочки полить, попугая накормить. Запущу тебя пожить недолго. И мне опять же удобство – не надо каждый день туда мотаться.

– А подруга не против?

– Согласовано. Поехали?

– Поехали…

Валя широко улыбался, рассматривая красивый профиль девушки-полицейского – Марии Дмитриевны Проворовой. Еще сегодня утром он не подозревал о ее существовании, а сейчас – поздним вечером, уже не представлял, как станет без нее жить. Она была хорошая, правильная, чистая, как алмаз чистой воды – без единого пятнышка или вкрапления. Он был однажды на экскурсии на ювелирном заводе. Лектор еще так красиво и увлеченно рассказывал, Валя не пропустил ни слова. И сейчас вспомнилось.

– Найти такой алмаз, – рассказывал лектор, – большая удача…