Кукла-любовь

Она дико устала. Это было понятно по ее ввалившимся глазам и серым синякам под ними. И говорить с людьми, застывшими на пороге, у нее не было ни сил, ни желания. А тем более что-то вспоминать! Времени прошло – вагон! Целый поезд из пятнадцати вагонов! Именно таким составом она курсировала, работая проводницей.

– Я никак не пойму, что вы от меня хотите, девушка.

Она провела по лицу ладонью, словно пыталась стряхнуть усталость или видение в образе девушки с красивыми зелеными глазами и ее спутника – стройного симпатичного парня. Видение не исчезло, усталости не стало меньше, – ноги ее еле держали. Как объяснить им, что она только утром с рейса, который выдался ужас каким тяжелым. Надеялась выспаться, но какое там! Дочь привела заболевшего внука. В садик ему никак нельзя, только усугубить состояние. Дочери на больничный в самом конце года тоже нельзя. Угроза остаться без работы в новом году – не пустая, а вполне реальная. Пришлось возиться с ним до пяти вечера. Подремала с часу до половины третьего, но это не отдых, а потом снова:

– Бабушка, поиграй!

В пять внука забрал зять, и она сразу принялась за уборку, потом в душ. Только разобрала постель, и тут эти двое!

– Мы говорили с вами какое-то время назад, – принялась напоминать ей девушка. – Я из полиции.

– Я помню, откуда вы, – остановила она ее желание продемонстрировать удостоверение. – Мы разве в прошлый раз не все с вами выяснили?

– Появилось еще кое-что. – Красивая девушка-полицейский покусала губки и стала похожа на застенчивого подростка. – Буквально один вопрос, и мы…

– Проходите.

Она широко распахнула дверь, впуская их. Попросила разуться, но молодые люди сказали, что они буквально на минуту и смысла проходить в комнату, нет. Если она вспомнит. Если только она вспомнит!..

– Вы представляете, о чем спрашиваете? – изумленно приподняла она брови, которые собиралась покрасить как раз перед их приходом.

– Это настолько важно, что, если вы не вспомните, мы пропали! – вставил молодой симпатичный спутник девушки-полицейского.

– Пропали! – фыркнула она недоверчиво.

– Да, нас попросту уволят! – сделал симпатичное лицо несчастным молодой человек.

Вот! И их тоже! Что же это за мода-то такая: чуть что, сразу грозить увольнением? На больничный не уходи – уволят. Память имей замечательную, а то уволят. Причем эти двое даже не из-за собственной памяти могут пострадать, а из-за ее. Разве это справедливо? Ох, и времена нынче пошли…

– Дайте взглянуть мне на фотографию еще раз. Лицо стерлось в памяти, – запросила она.

Девушка-полицейский порылась в сумочке, достала сразу несколько снимков, полистала их в руках. Сначала показала ей фотографию молодой красивой женщины. Ее она узнала сразу – та самая пассажирка была, о которой вопросы задавали.

Потом показала ей фото мужика, в добротном костюме, белоснежной сорочке, галстуке. Его она тоже узнала: этот человек провожал женщину.

– Вспомните, пожалуйста, был ли на вашей пассажирке вот этот перстень?

Еще одно фото сунули ей под нос.

– Нет. Не было, – качнула она головой, рассматривая украшение, явно дорогое, не ширпотреб. – Одно обручальное кольцо.

– Кольцо?! – ахнула девушка.

– Да, на безымянном пальце правой руки, как и положено замужней даме. Почему запомнила? – она наморщила лоб. – Так выходила она в таком месте, что на неприятности не нарваться – удача великая. Глушь страшная, полустанок полузаброшенный почти. А я глянула на уши, на руки – думаю, не обвешана дамочка украшениями-то. Знаете, некоторые в поезд садятся, как на званый ужин собрались: одежда дорогая, меха, золото в ушах и на шее. А мне-то что? Пусть обвешиваются. Только чтобы потом ко мне не приставали, когда с них сонных кто-нибудь все это добро снимет. Я охранять их цацки не нанималась, у меня другие задачи.

– Значит, перстня этого на ней не было?

– Нет. – Она решительно головой мотнула.

– А что, если она этот перстень на безымянном пальце правой руки носила, повернув камнем внутрь? – предположил вдруг молодой человек.

И две пары глаз снова уставились на нее с тревожным ожиданием.

– Нет, – снова отмела она их «если». – Дужка у перстня видите какая узкая? А кольцо обручальное было толстым, широким. Старомодным, если хотите. Сейчас такие молодежь не носит. У моей дочери, к примеру, узенькое, как «недельки» раньше были.

– Недельки? – опешил молодой человек. – Это что такое?

– Кольца такие раньше были серебряные. Семь тонких колечек. Недельки назывались.

– Понятно, – перебила их девушка-полицейский. – То есть вы утверждаете, что этого перстня на ней не было?

– Только кольцо.

Она задумалась и попыталась вспомнить тот вечер, когда их вагон увозил с перрона несчастную женщину, которая потом пропала, сойдя на пустынном полустанке. Не так уж много в ее жизни было ярких событий, сплошные будни. Но и среди этих будней встречалось то, что отсеивалось и западало в память. Эта женщина, проехавшая не так долго в ее вагоне, как раз запомнилась.