Кукла

– Да, я слышу, – раздельно, чуть ли не по слогам проговорил Рус. – У меня все нормально. Как Кристи?

– Хорошо… только сегодня она сама не своя. Плачет, капризничает. Алло? Ты слышишь?

– Ага, – сказал Руслан.

– Ты подумаешь, что я сошла с ума, но она думает, что ты опоздаешь на самолет. Смешно, да?

Однако, судя по тому, каким тоном это было произнесено, Жене было далеко не до смеха.

– Глупости. Тебе опять что-то приснилось?

– При чем тут сны? Кристи всю неделю готовилась к твоему приезду, а сегодня в нее словно кто-то вселился – кричит, что ты не прилетишь. Русик, мне почему-то страшно. У тебя правда все хорошо?

– Да, любимая, – сказал Руслан, чувствуя, как у него пересохло горло, о язык можно было зажигать спички. – Успокой Кристи. Где она?

– Спит, – немного удивленно ответила Женя и спохватилась: – Я забыла, у нас же разница во времени.

– Ладно, дорогая, у меня тут кое-какие дела.

– Ты любишь меня?

– Конечно, солнышко, – торопливо сказал Рус.

Сказав привычные друг другу слова прощания, он медленно положил трубку на рычаг. Затем прошел в комнату и посмотрел на часы. Он просидел с фотографией Инги почти целый час! Подул сквозняк, и фотография упала на пол. Руслан потер щеку, которая уже успела покрыться щетиной. Что за ерунду несла Женя? Как он может опоздать на самолет? Смех, да и только… Его в любом случае вытурят из гостиницы…

Внезапно Руслан встрепенулся, он ведь собирался позвонить Клепе!

Он быстро заказал разговор с Горячим Ключом, и через пять минут его соединили с приемной начальника.

– Да, – отрывисто ответили в трубке, и Руслан испытал странное чувство ностальгии – когда он последний раз слышал голос друга?

– Клепа… То есть Дмитрий, здравствуй. Это я, Руслан.

В трубке долго пыхтели, и Руслану казалось, что он воочию видит мыслительный процесс Клепы, как скрипят его мозги, словно несмазанные шестеренки.

– Рус? – с недоверием переспросил Клепа. – Е…ть-колотить, это правда ты?

– Он самый, – улыбнулся Руслан, но улыбка вышла напряженной. Уж слишком был печален повод, по которому он звонил. Клепа продолжал как ни в чем не бывало расспрашивать его о жизни, пока Руслан не выдержал:

– Ты слышал о Вадиме? Помнишь его?

– Конечно, помню. Приезжал тут ко мне несколько лет назад. Что-то случилось?

Руслан вздохнул.

– Он умер. Вчера.

– Да ну?! Что с ним?

– Долгая история. Долгая и хреновая, Клепа. Ничего, что я так тебя называю? – на всякий случай спросил Руслан.

Клепа уверил его, что все в порядке. И тогда Руслан рассказал ему все, хотя в душе понимал, что подобные сведения лучше передавать с глазу на глаз. Но выхода у него не было. Клепа внимательно его выслушал, ни разу не перебив. Потом поинтересовался:

– У тебя с местными ментами осложнений не возникло?

– Нет, все нормально. Клепа, а у вас как?

– В смысле? – не понял Клепа.

– Понимаешь, Вадик был убежден, что с нами будет то же самое, – признался Руслан. – За себя-то я уверен, но ничего не знаю про тебя с Серым. Он вроде на зоне?

– Освободился недавно, – проворчал Клепа. – Как заноза у меня в заднице, местный авторитет, понимаешь.

– С ним все в норме? – уточнил Рус, чувствуя, что у него словно гора с плеч свалилась.

– Ну да. Дочка растет, симпатяшка, хорошая жена, дом построил, баней сейчас занимается. В общем, – словно подводя итог, сказал Клепа, – все у нас прекрасно. Как в Париже, только дома пониже, да асфальт пожиже, – засмеялся он, и Руслан тоже невольно улыбнулся.

– А насчет Вадика я тебе вот что скажу, – вдруг серьезно сказал Клепа. – Он, еще когда в тот раз приезжал, показался мне того… с приветом. Черепица у него с крыши немного обвалилась. Он мне тоже втулял, что та девка жива. Но даже если это и так, то как она завела в гроб всю его семью, скажи мне на милость? Нет, он просто на почве своей болезни превратился в окончательного шизика.

Руслан перекинулся еще несколькими фразами с другом детства, они обменялись номерами мобильников, и он повесил трубку.

* * *

Возможно, если бы Никто и не провел бы в психушке столько времени, он бы серьезно задумался о целесообразности своей затеи, и его нервы были бы похожи на натянутые струны, готовые лопнуть в любую секунду. Но в этом-то и заключался нюанс – Никто было абсолютно плевать, что его начали искать, что ориентировки с его данными были моментально разосланы во все линейные отделы внутренних дел, что по телевидению и в прессе неоднократно указывалось на то, что из психбольницы сбежал опасный сумасшедший. Никто не смотрел телевизор и не читал газет, учебник латыни – все, что было у него под боком последние годы. У него была цель, и он пер к ней как танк. Горячий Ключ. Вот что ему было нужно. А посему его душевное состояние можно было сравнить с младенцем, который, напившись материнского молока, уютно устраивается у нее на груди, готовясь ко сну. Полное умиротворение и предвкушение эйфории.