Кудеяр

Один из разбойников, друг казненного Кузьмы Серого, ушел из стана в Калугу и донес, где находится разбойничий стан. Калужский наместник тотчас позвал на совет губного старосту, и оба решили собрать всеуездных людей на ловлю разбойников, отправили отписки в Лихвин и Белев, чтоб и там делали то же. Крестьяне в таких делах были очень туги на подъем, а особенно когда было время жатвы^{35}; притом неохотно они ссорились с разбойниками, опасаясь, что если их раздражат, да не переловят, то разбойники станут им, крестьянам, мстить. На этот раз губные старосты не собрали никого; отправились только служилые люди, калужане, да и то большею частью отставные, старые, потому что тогда молодые, дюжие, здоровые были в войске.

Белевцы и лихвинцы не поспели с ними соединиться, калужане одни подошли к указанному месту. На беду им, наместник не отправил с ними доносчика, но кинул его в тюрьму и подверг пытке, от которой тот и умер; служилые только по рассказу этого доносчика должны были отыскивать то место, где находилась шайка. Они не знали извилистых тропинок, которыми удалые выходили из своего стана. Подъехавши к месту, где, по их соображениям, следовало быть разбойничьему стану, калужане соскочили с лошадей, входили в лес, прислушивались, услыхали за деревьями лошадиный топот и гул человеческой речи. Проехать в лес казалось невозможным: в чаще леса они увидали овраги. Служилые оставили оседланных лошадей на дороге и поручили смотреть за ними своим слугам, а сами с ружьями пошли пешком в глубину леса. Тем временем разбойники, чрез своих расставленных сторожей, узнали о прибытии ратных людей, подступивших к лесу, забрали наскоро свои пожитки, сели на лошадей и своими извилистыми тропинками, едучи гуськом один за другим, выехали на большую дорогу. Когда преследовавшие их пешие служилые добрались до разбойничьего стана, там уже не было никого. Разбойники напали на слуг, оставленных служилыми на дороге, захватили у них лошадей, перебили слуг, когда те начали кричать, пошли вброд через Жиздру с отнятыми лошадьми, потом повернули в лес и исчезли из виду. Калужане, услышавши крик слуг, бросились из лесу назад и нашли только трупы их, а куда делись разбойники с лошадьми — они не видали. Дело окончилось тем, что калужане пошли домой пешие и, встретившись на дороге с лихвинцами и белевцами, рассказали им, что разбойников более нет. Тогда лихвинцы и белевцы ушли себе также назад, потому что не знали, где искать разбойников, и не надеялись, при своей малочисленности, справиться с ними, если б их отыскали.

Разбойники, прошедши семь верст, вошли в село, набрали себе там фуражу, заплатили за него как следовало, но запрещали продавцам говорить про себя, угрожая в противном случае пустить по селу красного петуха. Прошли потом удалые еще девять верст и нашли себе приют крепче прежнего: то было лесное ущелье; посреди его — озеро; в этом ущелье расположились разбойники станом и для выхода прорубили себе через лес извилистые тропинки, как и в прежнем своем притоне, а в некоторых местах, доступных для проходу, умышленно навалили деревьев, чтоб сделать места непроходимыми. Устанавливаясь на новоселье, они послали двух товарищей на прежнее место известить Кудеяра и Урмана, когда те прибудут из Болхова.

Посланные не нашли никого на месте прежнего стана и засели в своих тропинках, ожидая, когда будут ехать Кудеяр и Урман. В тот же день они услыхали лошадиный топот: появился на тропинке Урман, за ним, один за другим, ряд незнакомых им всадников, а за ними вьючные лошади.

— Вот вам, — сказал Урман, — новые гости и товарищи, дорогие гости с Дону прибыли и нас зовут к себе.

— А наши, — сказали ему товарищи, — вышли отсюда оттого, что была на нас высылка, только той высылке на нас не было удачи.

— Я догадался, — сказал Урман, — по дороге следы вашей работы… орлы и вороны благодарствуют вам! Он намекал на трупы побитых слуг.

На другой день приехал Кудеяр с своею покупкою. Урман рассказал ему, что в Болхове была большая ярмарка, деньги он променял, накупил оружия, накупил также тулупов на деньги, которые ему давали для того удалые, припасая на зиму теплую одежду.

— А вот, — говорил он, указывая на десятерых своих товарищей, с которыми приехал, — это молодцы с Дону, приехали закупать оружие и лошадей для своей ватаги и прикинулись детьми боярскими; я их спознал зараз, какого полета они птицы; они ехали с тем, чтоб с нами сговориться. Собралось, видишь, четыре ватаги вместе, четыре атамана у них, и стоят на Дону; и про нас они послышали, что тут ватаги ходят в нашем краю в лесах, так они и велели им разузнать про нас и позвать нас к себе, чтоб мы заодно с ними были.

— А где ваш стан? — спросил Кудеяр.

— На Дону, — отвечали пришельцы, — неподалеку от того места, где река Быстрая Сосна устьем в Дон входит.

— А много вас будет? — спросил Кудеяр.

— Сотни почитай четыре, — сказали пришельцы. — Мы ходили повыше — около Венева до Рязани, только на нас была высылка: дети боярские на конях, а стрельцы пешие с огненным боем! У нас оружья мало, мы и ушли подалее, на Дон.