Куда уж хуже

Они подошли к человеку с потертым черным саквояжем, который шел, слегка приволакивая негнущиеся ноги, как это частенько бывает после долгих перелетов, и один из полицейских произнес:

– Детектив Клемацки?

– Бернард Клемацки,– кивнул тот.– Очень приятно, что вы решили меня встретить.

– Мы с удовольствием,– улыбнулся один из копов и представился.– Я – Пит Роджерс, а это – Фред Баннерман.

Мужчины обменялись рукопожатиями, после чего Баннерман поинтересовался:

– Как там Нью-Йорк?

– Ненамного хуже, чем раньше,– ответил Клемацки, и они обменялись понимающими улыбками.

– Сразу поедем брать его? – перешел к делу Роджерс.

– К черту,– отмахнулся Клемацки.– Никуда он не денется. У меня обратный вылет в полдесятого утра. Позволим ему хорошенько выспаться напоследок, да и я не прочь вздремнуть. Думаю, наведаемся к нему часиков в семь утра.

– В таком случае, у вас будет другое сопровождение.– сообщил Роджерс.– В семь утра мы с Баннерманом уже будем сладко спать в объятиях друг друга.

Клемацки потрясенно сморгнул, но быстро справился с собой, кивнул и равнодушно произнес:

– Ага.

– А сейчас мы подкинем вас в отель,– заявил Баннерман.

– Спасибо.

54

Макс маялся в своей тюрьме. Это была настоящая тюрьма, с охранниками, что сильно угнетало его, несмотря на то, что он сам приговорил себя к заключению в золотой клетке, а срок был очень коротким – в любом случае уже завтра он будет далеко отсюда.

Хотя нет, не в любом. У него был единственный выход: грабитель к этому времени должен оказаться в тюрьме или в морге. Он просто обязан дать о себе знать, пока Макс еще здесь, в Лас-Вегасе.

Макс слонялся по коттеджу: из L-образной гостиной в большую квадратную спальню с большой квадратной двуспальной кроватью; оттуда – в спальню поменьше, где в данный момент, свернувшись на покрывале, тихо, словно труп, дремал Эрл Рэдберн; затем – в кухню с хромированной раковиной, набитой грязной посудой; из кухни – в шикарную розовую ванную с зеркалами и кучей всякой всячины, расставленной на полочках: шампунями, жидким мылом, лосьонами для тела, гелями для ванной, кондиционерами для волос, губками для обуви, шапочками для душа, тюбиками с зубной пастой...

Макс раздраженно взглянул на себя в зеркало, затем взял в руки флакончик с гелем и, от нечего делать, начал читать этикетку. Причем это он делал уже во второй раз.

Деловые встречи, которые он запланировал здесь, уже завершились, причем с лучшим результатом, чем можно было рассчитывать в данных обстоятельствах, и теперь он страдал от безделья. Обуреваемый мертвенной скукой, Макс вернулся в гостиную, где сидели, тихо переговариваясь, четверо охранников в форме. Шторы в комнате были плотно задернуты.

Максу дико не нравились закрытые шторы. Он пробовал протестовать, справедливо указав, что основная идея заключается в том, чтобы сообщить грабителю, что его жертва находится в коттедже. Почему бы в таком случае не позволить ему увидеть Макса через окно? На это Эрл Рэдберн ответил:

– Я думал об этом, мистер Фербенкс, и пытался поставить себя на место того парня, которого мы ловим. Это всегда полезно – попробовать мыслить, как преступник. Так вот, на его месте, увидев вас в окно, да еще с кольцом на пальце, я просто выстрелил бы вам в голову из мощной винтовки, а потом, воспользовавшись поднявшимся переполохом, проник в дом и снял кольцо с трупа.

Макс побледнел, живо представив себя с пулей в голове, а Эрл тем временем продолжал:

– Я вовсе не утверждаю, что тот парень поступит именно так, но и не исключаю подобной возможности.

Таким образом, шторы оставались закрытыми. Время от времени с невидимого за ними Пушечного озера доносились раскаты взрывов и рев зрителей. Они доставляли Максу изрядное беспокойство, потому что, смотря на вооруженных охранников, непрерывно провожающих его внимательными взглядами, он представлял, что вся эта канонада происходит из-за него. Кроме того, это были единственные звуки, доносившиеся из внешнего мира, от которого Макс был полностью отрезан. С тем же успехом они с охранниками могли находиться сейчас на каком-нибудь астероиде, являясь последними представителями человеческой цивилизации.

В дверь постучали. Макс поспешно отступил на кухню. Как бы ни смешно это выглядело, но лишняя осторожность никогда не повредит. Один из охранников пересек комнату и приоткрыл дверь.

Звук голосов. Охранник посторонился, и в дом вошел щеголеватый негр в смокинге и с папкой в руках. На левом лацкане фрака висел золотистый бейдж с фамилией «Джонс».

– Добрый вечер, сэр,– сказал он, широко улыбнулся и слегка наклонил голову в направлении Макса.

Макс в ответ скорчил гримасу. Вечер? Шел уже первый час ночи, но ничего не происходило. Он почувствовал даже легкое разочарование, что это оказался не грабитель или кто-то из его приятелей.

– Администрация отеля,– пояснил охранник, что, впрочем, было и так ясно.

– Просто проверка,– сказал вновь прибывший все с той же ослепительной улыбкой,– чтобы убедиться, что все в порядке.

– Все превосходно,– сквозь зубы процедил Макс.

– Я все-таки осмотрюсь. Конечно, с вашего разрешения, сэр.