Кубанские сказы

– Вот кинжал! Возьми! – прошептала она. Юноша жадно схватил оружие. И вдруг его горячая ладонь коснулась нежной руки девушки. И незримый сладостный ток пробежал из одного юного сердца в другое…

Медленно выздоравливал старый пши. Наки, надеясь на освобождение, заботливо ухаживала за ним. Тонкие пальцы девушки умело перевязывали раны. И глаза жестокого старика, казалось, с благодарностью, мягко смотрели на девушку.

Ночами, когда в башне все засыпали, Наки бесшумно пробиралась к заветной двери. И случилось так, что, не произнося слов любви, юноша и девушка хорошо понимали друг друга.

«Я тебя люблю!» – говорили светлые глаза юноши.

«Я жить без тебя не могу!» – отвечали темные очи Наки.

А волшебная кяманча разжигала эту любовь нежными и сладкими звуками.

Чем крепче и здоровей становился старый пши, тем реже кяманча вызывала слезы на его глазах. Старик уже снова мечтал о набегах, о пламени пожаров, о мести, о горячей крови, обагряющей шашку. И на девушку пши уже смотрел по-иному – хищно, жадно и сурово.

Холодный горный ветер срывал с кленов последние золотистые листья, когда старый князь впервые вышел из башни. Он долго пил свежий бодрящий воздух, запахи осенней земли и неотрывно смотрел на далекую синеватую цепь гор, за которой жили его враги. Потом он вернулся в башню, исподлобья взглянул на Наки и прохрипел:

– А ты еще красивее стала! Хорошо! Я уже выздоровел, через три дня свадьба.

– Разве ты забыл свои обещания, о пши?! – удивилась девушка. – Ты же обещал отпустить меня и выполнить все мои желания.

Но старик рассмеялся скрипучим смехом и ответил:

– Только дураки выполняют то, что обещают… Слова – это ветер. Через три дня свадьба.

В этот вечер, точно мать, потерявшая ребенка, стонала и плакала кяманча.

А глубокой ночью Лаго и Наки исчезли из башни. Неслышными тенями промелькнули они мимо дозорных, и первая метель скрыла следы влюбленных.

Старый пши затрясся от бессильной злости и во все стороны разослал дружинников с приказом разыскать беглецов. Но только ранней весной один из воинов напал на их следы. Есть между двумя хребтами дикое, заросшее лесом и травами, плоскогорье. Здесь-то, в глухой пещере, и укрылись влюбленные.

Пылая гневом и яростью, старый князь во главе своей дружины поскакал ловить Лаго и Наки.

В лесу набухали пушистые, пахучие почки. Под теплым солнцем расправляли свои цветы подснежники. Везде звенели говорливые ручьи.

Но пши не видел этой весенней красоты. Черная злоба бушевала в его сердце и туманила глаза.

Сердито зашептались молодые дубы, когда старый князь и его дружина, бряцая оружием, мчались через лес. Сурово зашумели горные потоки. Ясное солнце скрылось в облаках.

Точно стая бешеных волков, Примчались воины к горной речке, за которой начиналось плоскогорье. Питаемая весенними ручьями, речка стала многоводной и бурной.

– Придется, князь, ждать, пока спадет вода, – сказал один из воинов.

– Трус! – крикнул пши. – Ты боишься даже воды… И он направил коня в реку. Огромный вал чуть не

опрокинул скакуна. Конь с трудом выбрался обратно на берег, а князь закричал хрипло и свирепо:

– Согнать людей из ближайших аулов! Пусть сегодня же они построят здесь мост!

Через несколько часов, подгоняемые воинами, к потоку пришли старики и молодые люди. Испуганно ежась под грозным взглядом князя, не осмеливаясь даже взглянуть ему в лицо, они принялись пилить деревья.

И тут на другой стороне речки показались Лаго и Наки. Они шли, взявшись за руки, с ясными глазами, молодые и красивые. Как любимого ребенка, прижимал Лаго к сердцу свою кяманчу.

– Вот они, бродяги, осмелившиеся обмануть меня, грозного пши, – закричал князь. – Я повешу тебя, скверный скрипун! Я разобью о твою голову кяманчу! А тебя, Наки, я за косы притащу в свою башню!

– Почему ты сердишься, князь? Мы любим друг друга, – смело глядя в глаза разгневанному пши, крикнул Лаго.

– Да, мы любим друг друга, – повторила Наки. Разве мы не родились свободными? Разве нам может кто-нибудь запретить любить друг друга?

– Слушай, князь! Слушайте, люди! Я спою вам песню о любви!

Лаго сел на берегу и тронул смычком струны кяманчи. Весенним ручейком полилась нежная песня. Она говорила о светлой радости, пробудившейся в двух молодых сердцах, о юности, о весне, о счастье.

Даже шумный поток, казалось, присмирел, слушая песню. От этих звуков закачались веточки деревьев, лопнули почки и первые клейкие листочки протянулись к солнцу. И запуганные люди, пилившие лес, вдруг почувствовали, как хорош солнечный весенний день, как хочется им любви и счастья.

Только старый пши не понял песни.

– Перестань напрасно скрипеть, дурак, – крикнул он. – Какое мне дело до твоей любви! Я хочу, чтобы Наки жила в моей башне!

– О пши! Вспомни, кто вылечил тебя от смертельных ран! Кто долгими ночами не спал у твоего ложа, отгоняя смерть, – проговорила Наки.

– Неужели ты, пши, не знаешь чувства благодарности и дружбы? – спросил Лаго. – Слушай, я тебе спою об этих чувствах!