Кто откликнется на зов

- Повтори это еще два раза, – в голосе Ю не осталось и тени насмешки, - ну же: «Мастер-целитель, нам не нужна твоя помощь»

Староста и рад – повторил, не запнулся.

- Слово сказано, - кивнул лекарь, - слово услышано. Слово засвидетельствовано.

И развернулся, будто ни старосты, ни сельчан для него больше не существовало: «Ян, я ухожу. Ты со мной?»

Что он только что сказал? Я попыталась собраться с мыслями. Ночь белых теней? То есть я здесь не семь дней, я полтора месяца на том камне пролежала? И вдруг на меня словно плита гранитная упала: Все, не успела. Не смогла. Какая уже разница, здесь оставаться, или ехать куда-то.

- А куда, собственно, ты собираешься идти? – я еле поспевала за спешащим к дому целителем. Мне все равно было куда, главное не в столицу.

- В Сяонг. Если поспешим, успеем заночевать в храме Лун-Вана. Это чуть в стороне, но такую ночь лучше провести в защищенном месте. Составишь компанию?

- Сяонг, это же на западе? Я не могу, у меня лошади, да и вещи в Ву остались.

- В Ву сейчас не пройти, - лекарь доставал отовсюду разные травы, склянки, свертки и раскладывал их по отделениям весьма немалого короба, обшитого тканью, - оползень накрыл тропу.

- Ты откуда знаешь?

- Слышал, - парень обернулся, - ты собираться-то будешь?

- А что мне собираться? У меня из своего только меч.

Лекарь только кивнул, приторачивая к коробу свернутое одеяло и котелок.

У ограды нас ждала молодая женщина, но во двор не заходила.

- Господин мастер-целитель, возьмите, не побрезгуйте – протянула котомку, - здесь еда в дорогу, да одежда, да кое-что еще для вашей спутницы. И еще вот это возьмите, да защитят вас боги.

Амулет какой-то древний с шеи сняла и на лекаря повесила. Тот в руках повертел, замер – только губами шевелил слегка, словно молился, и обратно женщине на шею талисман надел.

- Благорарю, Нуо. Тебе нужнее. Да защитят тебя боги этой ночью.

Котомку мне перекинул и зашагал дальше. Я в котомку быстренько заглянула: одежда, еда, гербень, да еще мелочи какие-то, на спину ее закинула и следом пошла. Долго шли молча. Я все переживала, думала, как мне возвращаться. Да и стоит ли возвращаться? Спутник мой тоже молчал. Когда я поняла, что мысли мои становятся совсем уж черными, попыталась хоть разговором отвлечься.

- Ю, а кто эта женщина?

- Селянка – сухо ответил, отстань мол. Тоже, видно, думы невеселые.

Ну уж нет, так просто ты от меня не отделаешься!

- Кажется, она к тебе хорошо относится, в отличие от остальных. Припасы вот тебе собрала.

- Не мне, а тебе.

- Да, надо будет, как-нибудь вернуться, хоть денег отдать за все это. Для нее, пожалуй, это немалые траты.

- Не стоит. К тому моменту все они будут мертвы.

- Поч-чему? – я аж споткнулась.

- Они забыли традиции предков, - лекарь остановился, развернулся ко мне. Голос его был все так же сух, - превратили их в пустые ритуалы и праздники. Они отказались от защиты. Несколько старых знаков на косяке не сдержат духов в эту ночь. Да и нам стоит поспешить.

- Жители целой деревни погибнут, а ты так спокойно об этом говоришь?! – я не на шутку разозлилась.

- Это их выбор.

- Но ты же можешь их защитить, да?

- Они сами отказались от защиты, и трижды подтвердили это, согласно традиции. Я не могу вмешаться.

Не особо-то и хотел вмешиваться, я уверена.

- Тогда это сделаю я!

- Они выгнали нас из деревни, зная, что эту ночь нужно провести под крышей, защитившись всеми амулетами, какие есть.

- Плевать! – мне действительно было плевать. Если он может бросить людей на смерть и спокойно говорить об этом, прикрываясь какими-то традициями, то я не могу, - я вернусь в деревню, а ты можешь идти, куда хочешь!

- Что ж, может быть, у тебя даже получится, - задумчиво произнес лекарь, - у тебя необычный меч. Он убивает духов?

- Вот и проверим,- я развернулась, и почти побежала обратно. В этот раз я не опоздаю!

- Маленькая глупая ласточка, - Ю последовал за мной.

Солнце уже скрылось за горой, когда я ворвалась на центральную площадь селения. Ни одного человека и практически мертвая тишина. Не лают собаки, не слышно другой домашней живности. Впрочем, в щели закрытых ставень, я, кажется, видела движение.