Ксавьер

— Мне, наверное, следует проверить Элоди, — бормочет она.

Я киваю.

— Никого не подцепи. Не хочу, чтобы Тор надрал мне задницу. — Он придет сюда и увидит какого-нибудь парня рядом с ней, и именно мне достанется по первое число.

Она дарит мне улыбку и выскальзывает из кабинки, направляясь к подруге. Я беру телефон и проверяю его, и, хотя я и твержу себе, что это просто привычка, но знаю, что на самом деле надеюсь, что со мной может связаться Алекса. Не то чтобы она стала, но опять-таки почему нет? Или, возможно, она просто, как ни в чем не бывало, разрешит мне трахать ее перед глазами мужа, не замечая огромного розового слона в комнате.

— Отложи телефон, нелюдимый ты человек, — я поднимаю взгляд на Тора, который занимает место Поппи. — Ты звонил. Вот он я, — он широко разводит руки, нахмурив брови. — Где Поппи?

Я киваю в сторону бара, и он смотрит туда, где она стоит рядом с Элоди, окруженная парнями, которые пожирают их взглядом, будто они — куски свежего мяса. Тор сжимает руки в кулаки, и в его груди зарождается тихий недовольный рык.

— Серьезно? Замашки пещерного человека? — усмехаюсь я.

— Я беру Поппи, а ты — Элоди. Не хочу оттаскивать от нее этих молокососов.

— Тор, я не… — Он встает, словно и не услышал. Я не могу сдержать смешок, когда вижу, как он направляется в их сторону, проскальзывает мимо парней и обнимает Поппи. Те сразу выглядят разочарованными и напуганными, отходя подальше от этой огромной, почти двухметровой угрозы. Поппи улыбается, как будто Тор — ее мир, и я вспоминаю времена, когда Алекса точно также смотрела на меня. Он поворачивается и смотрит через плечо, встречаясь со мной взглядом и многозначительно выгибая бровь. Твою ж мать.

Вздохнув, я допиваю напиток и направляюсь к ним. Элоди без всякого стыда осматривает мое тело, когда я подхожу, и на ее щеках появляется румянец. Я обнимаю ее за талию, вытаскивая из-за барной стойки. Она падает в мои объятья, смеясь, когда проводит рукой вниз по моей груди.

— Элоди, — говорю я тихо.

Она поднимает на меня взгляд — голубоглазая и темноволосая, почти такая же, как Алекса. Эта мысль удивляет меня, и я тяжело сглатываю.

— Ксавьер, — произносит она с придыханием, пялясь на мои губы. Я хмурюсь и тащу ее за собой к нашему столику, усаживаю в кабинку. Как только я занимаю свое место, она наклоняется ко мне, недовольно поджимая губы. — Я не нуждаюсь в спасении, — она прищуривается.

Пожимаю плечами.

— Мы оба знаем, что ты попадешь в еще большее дерьмо, если пойдешь с одним из этих парней, и ведь пожалеешь об этом утром. Вот он я, можешь меня звать волшебной крестной-феей, — ворчу я, подзывая официантку.

— Не очень-то волшебно ты выглядишь, — говорит она, прикусывая нижнюю губу. — Кроме того, я думала, ты уж точно не против ничего не значащего секса, — она выгибает бровь и вновь опускает взгляд на мои губы.

Я вздыхаю.

— Элоди, я не буду тебя трахать.

Она смеется.

— Думаешь, я не могу позволить себе твои услуги?

— Он уже слишком занят другими заказами, — вмешивается Поппи, усаживаясь рядом с Элоди. — Так что прекрати издеваться над бедным парнем.

Элоди недовольно вздыхает.

— Поп, с твоими телохранителями совсем не весело. Особенно, учитывая, насколько они горячи, — ухмыляется она.

Поппи ничего не отвечает на это, поворачиваясь к Тору, который оставляет поцелуй на ее губах. К счастью, появляется официантка, и я заказываю двойной виски. Элоди заказывает «Лонг-Айленд айсти». Похоже, ей тоже нужно накидаться.

Мы уже, наверное, пару часов находимся в баре, и, честно, мне хватило и получаса. Я помогаю Элоди выбраться из кабинки, потому что после трех «Лонг-Айлендов» она едва способна стоять на ногах. Она прижимается ко мне, хихикая, когда обнимает меня одной рукой за талию, шатаясь при каждом шаге. Я слежу за ней, пытаясь удостовериться, что она идет прямо к двери, когда внезапно с кем-то сталкиваюсь. Жидкость выплескивается мне на рубашку, и стакан разбивается об пол. Я останавливаюсь и вижу, как по моей белой рубашке расползается пятно красного вина, прежде чем поднимаю взгляд и встречаюсь лицом к лицу ни с кем другим, как с чертовой Алексой. Мне удавалось ни разу не пересечься с ней в городе за эти шесть лет, а сейчас вот она в том же баре, что и я, всего пару часов спустя после того, как я был глубоко в ней. Наши взгляды встречаются, и она открывает и закрывает рот, пытаясь что-то сказать.

— Прости! — быстро выпаливает она, опустив взгляд на мою рубашку.

— Все в порядке, — отвечаю я напряженно, пытаясь не замечать, как соблазнительно красное платье обтягивает каждый изящный изгиб ее тела, а искусный макияж подчеркивает голубые глаза. Я сосредотачиваюсь на ее лице, и, в конце концов, все заканчивается тем, что я стою, уставившись на ее ярко-красные приоткрытые губы.

Рука Элоди опускается на мой живот прямо возле пятна.

— Ох, малыш, она испорчена, — неразборчиво произносит она.

Взгляд Алексы перемещается на Элоди, и мне хочется, чтобы она думала, что это именно то, как все и выглядит.