Крысиные гонки

Не верит Вовчик в бога, не верит… Но правду говорят: «Под огнём атеистов нет!»

И тут же, будто повинуясь его «обращению», там, уже далеко за спиной, где казарма, где бензовоз — вспухает феерично-огненное облако, и всё вокруг на миг становится пронзительно — ярким, как при фотовспышке.

Бух!! — а вот звук взрыва совсем другой; как будто рядом с силой ударили подушкой в стенку.

Вот оно! Сработало!!

Скорее, под укрытие спасительного леса!

Но слева вой мотора всё ближе; и всё ближе и чётче шарящий луч фары-искателя. Уже отчётливо виден и прыгающий свет фар, прикрытых щелевыми заслонками.

Что там Вадим телится?? — Вовчик уже порядочно опередил его, и оглядывается.

— Билят, ногу подвернул… — вон оно что.

— Я помогу! — Вовчик возвращается к нему. За крышей дома Вощеевых, за кустами, там, где видно правее крышу казармы, теперь яростно бьёт вверх пламя, взлетают яркие языки огня, подсвечивая низкие облака.

— Давай в лес!! Чо сказал! Сам я — иду, бежать только больно… На вот, автомат возьми!

КРЫСЫ

Пригорок. Зады огородов общины.

Вот оно — началось!

В деревне стукнул выстрел — явно из охотничьего ружья; вслед за ним несколько сухих, очевидно что пистолетных. Сразу залаяли все собаки. Кажется, ещё выстрелы — но уже глухо.

Алла несколько раз крестится.

— Нет-нет, это не они! — шепчет Гузель, прижимаясь лицом к шее уже осёдланного, с перемётными сумками сзади седла, Орлика.

Сама она одета очень тепло, по-дорожному: толстая длинная тёплая куртка с капюшоном; лицо до носа закрыто шарфом; тёплые толстые брюки на синтипоновой подстёжке; валенки. На спине — рюкзак.

— Почему думаешь?? — стоящая рядом Зулька, также, по-походному одетая, только без рюкзака, нервно и напряжённо прислушивается.

Отвечает Алёна:

— Потому что у них — автоматы. И пистолетов у них — нет!

Как бы в противовес её словам там же раздаются ещё несколько пистолетных выстрелов, выстрел из ружья — и автоматные очереди.

— Ну вот, ну вот!

— Говорю тебе — это не по ним! Это… это, наверное, Волошин!

— Может быть…

— Ну что вы, девчонки? Готовы? — раздаётся сзади голос. Они обе оборачиваются — это Катерина.

— Да, Кать. Сейчас… Папа велел как только большой шум начнётся… и чтобы машина ушла.

— Кажется, началось…

И действительно, на фоне непрерывного собачьего лая в деревне начинается настоящий бой — теперь там уже непрерывно стучат одиночные выстрелы и трещат автоматные очереди.

Стоявший до этого с заглушенным двигателем хаммер взрыкнул мотором, заводясь.

— Ну, девочки, готовьтесь!

Урча двигателем, машина двинулась в сторону деревни, огибая огороды, по направлению к лесу…

— Ну, девчонки, с богом! Благослови вас Господь! — Алла обнимает и целует поочерёдно обоих дочерей, и, вытирая слёзы платком, чуть отступив, многократно осеняет их крестным знаменем:

- Храни вас Господь, мои родные! — и, повернувшись, уходит. Плечи её трясутся.

Гузель, поймав стремя, старается сесть в седло — Катерина ей помогает. Вот и сделано.

— Давай, Зульфия. Кать, помоги ей.

Гузель показывает, чтобы сестра садилась перед ней; и Катя готова подсадить её, — но Зулька вдруг отступает в сторону. Достаёт из-под куртки сделанный накануне отцом из двустволки-горизонталки обрез-лупару: то же ружьё, но существенно укороченное; как стволы, так и ложе — по примеру итальянских контрабандистов-мафиозо середины двадцатого века. Протягивает сестре.

— Гулька, на!

Та, ещё не поняв, принимает оружие.

— Зачем? Договорились же, что у тебя будет!

— Я передумала!

— Что значит «передумала»?

— Совсем передумала!! — отдав лупару сестре, Зулька, хромая, пятится назад, — Не поеду!

— Совсем сдурела?? Что отец сказал??

— Я сама взрослая! Что мне там делать, в Оршанске?? Да ещё хромаю я! Ты сама легче Вовку найдёшь, если не будешь со мной нянчиться!

— Зуля! — предостерегающе говорит и Катерина, — Твой папа сказал…

— Да знаю я, что он сказал!! Не поеду, и всё! Будем ещё тут тащится вдвоём на одном седле! Не поеду — и всё!! Ты одна быстрей доберёшься!

— Зулька, дрянь такая!! — с высоты седла шипит Гузель, — Быстро залазь!!

— Пошла ты!! Привыкла командовать! Опять «старшую сестру» включаешь?? Патроны я в боковой карман рюкзака положила! Пошла, пошла! Н-н-но, Орлик, пошёл! Боливар не вынесет двоих! Пош-ш-шёл!!

Она хлещет коня по крупу прутом так, что Орлик, всхрапнув, делает прыжок вперёд, а сама Зулька, хромая, но быстро, скрывается за углом сарая.

* * *

Свет фар, вой мотора, луч фары искателя всё ближе!

Вовчик быстро прикидывает расклады. Нет, не успеем! Точно — не успеем! Расстреляют в спину. Да ещё костёр этот — мы тут сейчас как на ладони. А на хаммере ведь пулемёт.

Бросив взятый у Вадима трофейный автомат под ноги, он принимает положение для стрельбы с колена, выцеливая приближающийся джип. Вот ведь чёрт! — почти ведь уже ушли! Почти!

Вот приземистая машина выпрыгивает уже совсем на прямую видимость. Фара — искатель судорожно шарит впереди, вот-вот и Вовчик с Вадимом, застрявшие уже вблизи подлеска, попадут в её луч.