Крысиные гонки

Вовчик, уже не рискуя высовываться, просто выставляет из-за стены на вытянутых руках автомат и даёт очередь, поведя стволом слева-направо и обратно. Эх, кажись высоко взял!

Из-за угла звуки суеты, непонятные не то команды, не то ругательства — и выстрелы. Опять чпок-чпок-чпок! — пули впиваются в стену.

«…ёккарный бабай, ты чё там застрял??!» — только сейчас он сообразил, что слышит в наушнике хрипящий яростный голос Вадима, — «Давай через улицу по моим следам — я прикрываю!!»

Ага. Да-да. Уже там, да?.. Мелькает мысль прихватить лежащую чуть поодаль винтовку убитого Стаса, но это ещё несколько секунд, которых нет! И Вовчик поворачивается, и несётся через улицу, через повалившийся забор, по следам Вадима, остро чувствуя незащищённой спину.… Сейчас бы гранату — швырнуть предварительно туда б, за угол, к крыльцу! — это их, как минимум бы, задержало б! Но гранат больше нет.

Перебежал через улицу. Ага, вот Вадим…

— Дуй дальше, к сараю; там ждёшь и прикрываешь!

А, ну да, ну да, так ведь и перемещаться надо — один другого прикрывает, по очереди.… Только все правила как-то вылетают из головы, когда вокруг свистят взаправдашние пули!

Побежал по огороду, стараясь не оступиться на мёрзлом комке земли под снегом, и не вывихнуть ногу — это был бы конец!.. Чей это огород? Вощеевых это огород… И дом.

— Та-та! Та-та! Та-та-та-та-та! — затрещали сзади очереди автомата Вадима. «Отсекает!»

Добежал до сарая, — дальше уже только огород, с сугробами над кучами ботвы; туалет, — и забор. Дальше — поле, поросшее редким кустарником, и спасительный лес.

Около дома мелькнула тень. Вовчик, замер.

— Та-та! Та-та! Та-та-та! — стучали короткие очереди Вадима. И вспышки выстрелов по ту сторону улицы, от казармы.

— Вадим, отходи, я прикрываю!

Ещё тень — Вовчик следил за домом краем глаза — там ведь Гришкины хлопцы должны бы быть… Ну точно! — тень с автоматом.

Ах ты, я ж на передачу не нажал, он же не слышит… Вновь:

— Вадим, отходи!

Пригибаясь, бежит Вадим, в каждой руке по автомату.

Тень шевельнулась, шевельнулся ствол.

Вовчик даванул спуск — автомат послушно разразился очередью; фигура с автоматом пропала — или попал, или залёг… Ещё очередь — туда же, и выше — звякнули стёкла в окне; кто-то едва слышно за выстрелами закричал женским голосом; там, в доме — через выбитое теперь стекло слышно. Передвинул ствол — и ещё пару очередей туда, в сторону казармы: ложись, гады; не вздумайте вслед соваться!!

Опп… магазин кончился. Вовчик лихорадочно перезаряжался, когда до него добежал, пыхтя, Вадим.

— Цел, малай? Там — чего стрелял?..

— Там есть кто-то.

— Ага…

Как в подтверждение Вовчиковых слов от тёмного дома Вощеевых вспышки, треск очереди. Пули проходят выше.

Вадим отвечает парой прицельных очередей по вспышкам; затем хватает вывернутый из-под снега комок мёрзлой земли, и кидает в сторону дома; орёт:

— Берегись, граната!!

Вовчик, перезарядившись, уже готов.

— Пошли! Пошли!

Хлоп-хлоп! Тах-тах-тах! — бьют из-за улицы, от казармы выстрелы. Но их закрывает сейчас сарай, и растущие вдоль забора какие-то кусты — крыжовник или смородина, все в снегу. От пули они не защита — но если пригибаться, то нефига не видно из-за них. Кусты встряхиваются от пуль, осыпается с веток снежок…

— Пошли-пошли!!

Пугнув тех, возле дома, ещё парой коротких очередей, они уже вместе бегут через огород. Есть шансы, есть!! Пока суматоха — успеем уйти! Только до забора, потом через поле — и лес! Там снЕга!.. И лыжи. Хрен с ними, с лыжами, даже если не найдём — уйдём глубже в лес, туда ночью не сунутся; а потом…

Вжик-вжик! Вжик-вжик-вжик!

Ого, плотно как!.. Можем не добежать!.. Теперь стреляют и сзади, и сбоку-слева, от дома; и ещё справа.

Падая, ушибаясь о мёрзлые земляные комья и не замечая ушибов, они добежали уже до забора.

Вжик-вжик-вжик-вжик! Совсем рядом. Внутри всё сжимается в какой-то мёрзлый ком, и приходится делать над собой усилие, чтобы оторваться от земли: есть чёткое ожидание, что следующая «пчёлка» ужалит в тебя!..

— Пошли — пошли, билятт!!! — орёт Вадим; но и он, видно, это чувствует, и теперь перемещается какими-то ломаными зигзагами, постоянно падая и поднимаясь… Ой, не поможет это, не поможет! — уж очень там сейчас много стволов поливает, чья-нибудь пуля да и…

Взрыв! Короткий, но сильный удар; там, сзади, где казарма.

Огонь оттуда тут же стихает.

Это наверняка сюрприз под телом часового сработал! Что ж не цистерна — рядом ведь!..

— Пошли-пошли!!

Вот оно, поле с кустарником — но до леса ещё далеко. Сколько им нужно будет времени, чтобы очухаться?..

— Пиу! Пиу! — опять посвистывают пули; но правее и выше. Скорей! Они с Вадимом сейчас тут, на поле, несмотря на «маскхалаты», как куропатки…

Слева издалека мазнул свет мощного фонаря или прожектора, слышится вой мотора. Джип, возвратившись от пригорка, пытается отрезать их от леса??..

— Ду-ду-ду-дут! — громко, чётко, совсем не как треск автоматов и прочей малокалиберной стрелковки, раздаётся очередь от казармы. Это вроде крупнокалиберный, из БМП…

«— Бог, если ты есть, сделай что-нибудь!!»