«Крыша» для Насти

— Это давно уже не секрет. Так называемая беседа проходила на даче Короткова, в Успенском, там же, где, как вам известно, располагается и дача господина Джичоева. И из этой пары Коротков — Джичоев выбрать главную силу несложно. Для этого не надо обладать какими-то феноменальными способностями. Я мог бы предположить больше. Что Джичоев в данном случае был подставной, удобной Короткову фигурой. Судя по вашим высказываниям в прошлой нашей беседе, вы разговаривали с ним и получили уверения, что вмешиваться в дела фирмы он не собирается, как и в ее политику. Так кто же тогда осуществлял, так сказать, «вмешательство»? Сам Коротков? Или он это делал через своего приятеля Порубова? Мне хотелось бы получить от вас, Сергей Анисимович, честный ответ, поскольку от этого в определенной степени будет зависеть и ваше собственное будущее.

— Это что, угроза? — вспыхнул Барканов.

— Ни в коем случае. С чего вы взяли? — Турецкий с легкой насмешкой посмотрел на разволновавшегося сенатора. — Я просто сопоставил известные факты, которые и привели меня к такому малоутешительному для вас выводу. Ну скажем так: я знаю, где находится сейчас Коротков и чем он занимается. Мне известно также, что, несмотря на свой почти семидесятилетний возраст, он человек деятельный, не растерявший физических сил, а прошедшие после отставки года ничуть не уменьшили его амбиций. Кстати, многочисленные его заявления последнего времени о том, что он собирается баллотироваться на выборах в Совет Федерации от одной из ближних к Москве губерний, я откровенно назвал бы дезориентацией противника. Вот давайте посчитаем факты. Первое. Джичоев, кем бы он ни был на самом деле, сидит сейчас у себя на родине и в Москве фактически не появляется, так? Так. Второе. Заявления Короткова явно сделаны не на пустом месте. Далее, почему именно к Центральному региону приковывает он внимание своих оппонентов? А чтоб они все свои силы бросили именно сюда, верно? И тем самым освободили ему необходимые на Кавказе плацдармы. Ну и наконец, приближаются перевыборы в Совет Федерации. Все карты холдинга «Анализ», после отказа от них Латвина, фактически перешли в руки Короткова. Пусть и через Джичоева, уж этого вы отрицать теперь, полагаю, не станете. Значит? А что это значит для вас?

— Я не совсем улавливаю ход ваших мыслей, Александр Борисович, — сдавленным и чуть охрипшим голосом сказал Барканов и снова вытер лысину ладонью.

— Охотно объясню. А для вас все это означает только то, что через определенное время вам, как в свое время и Латвину, будет сделано предложение, от которого вы не сможете, как и он, отказаться. Продать, передать — разница невелика — свои акции еще какому-нибудь Джичоеву или человеку с иной фамилией. Судя по всему, Коротков не хочет светиться со своими «приобретениями», да к тому же у него есть серьезные опасения за свою жизнь. А вот в том, что ваше место в Совете Федерации он займет охотно, я ничуть не сомневаюсь. Хотелось бы услышать ваши комментарии по данному поводу.

— А для чего это вам теперь? — заметно унылым тоном спросил Барканов, в очередной раз подтвердив предположения Турецкого. — Чтобы остановить его? Но вы же этого не делаете. А с Джичоевым — тут вы совершенно правы — события развивались, как я теперь лишний раз убеждаюсь, именно так. Он действительно был подставным лицом, это сомнения не вызывает, но вот кого — для меня все еще вопрос. Порубова или Короткова? И тот и другой были очень опасны. Но одного уже нет. И вряд ли печальный опыт первого пойдет на пользу второму… А касаемо перевыборов, скажу правду: да, мне уже намекали на сроки истечения моих полномочий. Но делали это ненавязчиво. А тем временем в «Анализе» сменилось руководство, во главе компании стал бывший генерал-лейтенант ФСБ в отставке Василий Исаевич Петровский, большой, кстати, приятель Порубова. Вы его наверняка видели, если были на похоронах Виктора Альбертовича. Он все больше общался там с вдовой Порубова. Моложавый такой генерал.

Ну на похоронах, насколько знал Турецкий, присутствовало несколько бывших и еще служащих генералов, об этом ему Климов докладывал, который был там. Но в чем же суть?

А в том, что уже после смерти Порубова произошли перестановки в руководстве. Олейник как был исполнительным директором, так им и остался, а вот на место председателя совета директоров был неожиданно избран очередной отставник из ФСБ. И здесь уже явно просматривалась рука Короткова, очевидно чувствовавшего себя подлинным хозяином компании.

Словом, Барканов, как уже понял Турецкий, был не боец, он и сам осознавал собственную перспективу. Но расколоть его все же удалось. А теперь можно будет послать на фирму толковую группу сотрудников из отдела по борьбе с экономическими преступлениями и попросить их поточнее выяснить, что там происходило с выборами-перевыборами и где таки сидит неуловимая черная кошка…