Крымский мост

– Конечно! У СС были планы переселить в Крым этнических немцев из междуречья Днепра и Южного Буга. Были также проекты по переселению сюда южных тирольцев. И Гитлер относился к ним с энтузиазмом. Он говорил: «Я думаю, это великолепная идея. Кроме того, я также считаю, что Крым и климатически, и географически подходит тирольцам, а по сравнению с их родиной это действительно земля, где текут реки молоком и медом». Более того, он подписал директиву, по которой русских надо было выселять из Крыма практически сразу. А чуть позднее – украинцев и татар. Но, как сейчас говорится, что-то пошло не так… Немецкие планы рухнули под натиском Советской армии…

Они прошли от катера на постаменте до самого конца экспозиции. Ее главными экспонатами были корабельные орудия, грузовики, донные мины, гигантские снаряды.

Остановились у круглого здания диорамы «Штурм Сапун-горы 7 мая 1944 года».

«Сколько же здесь народу нашего полегло в войнах! Сколько наших людей продано на невольничьих рынках! И Крым стал наградой за это – раем для русского человека. Не зря же здесь селилась вся знать. Художники, поэты, писатели. И все это… Одним махом. Одним росчерком пера…»

Машина тронулась, поехали дальше. Плыли мимо захватывающие дух пейзажи: горы, долины, сады. Ехали быстро, пока не обнаружили, что на том же самом месте, где в советское время размещался пропускной пункт в «режимный город Севастополь», стоит блок-пост. На трассе бетонные блоки создавали «змейку», которая не давала с ходу проскочить это место ни легковушке, ни тяжелому грузовику. Дальше – полосатый шлагбаум. Возле него стояли вооруженные люди в камуфляже. Проверяли документы. Осматривали подозрительные машины.

Миров вышел из машины, чтобы подойти поближе.

Водитель «газели» открыл задние двери, показывая, что везет, и попутно спрашивал:

– Ну что, когда встали?

– Вчера встали! – ответил ему, видимо, уже привыкший к расспросам мужик с военной выправкой. – По решению горсовета шесть блок-постов вокруг Севастополя мы выставили. Будем держать оборону.

– Молодцы вы! – заметил водитель, закрывая двери. – А наши что-то в Ялте не шевелятся. А тоже бы надо! Укропы обещают направить «поезда дружбы».

– Ну, Севастополю нихто не указ! – ответил мужик и подал команду молодому бойцу у шлагбаума: – Открывай, Петя! Свои!

Когда их машина прошла шлагбаум, Миров снова сел в салон. Малиновский, трогаясь с места «вскачь», сморщил рассудительно нос:

– Быстро они сработали, севастопольцы. Народ у них тут мятежный.

По его тону Миров так и не понял, восхищается он горожанами или осуждает их.

Полусонный Бахчисарай встретил их краснокирпичными крышами ханского дворца. А также двумя стройными минаретами вновь отстроенной мечети. Вполне естественно в таком месте слышался призыв муэдзина на молитву. Тягучий и протяжный глас призывал правоверных мусульман оставить все свои дела и обратиться к Аллаху.

– «Бакче-сарай» в переводе значит «сад-дворец», – прервал молчание Малиновский. – Ханы не зря выбрали это место для резиденции. Видите, вокруг горы, а дворец находится прямо в долине. Так что тут свой микроклимат.

Они вышли из авто и направились мимо каменной колонны, украшенной орлом (так называемой екатерининской мили, какие устанавливались через каждые десять верст, когда Екатерина путешествовала по Крыму), к воротам. Остановились у тяжелых створок, над которыми на красной стене фасада было высечено редкое изображение двух сплетающихся змей. Полюбовались. И вошли.

Оказались на широком, вымощенном камнем дворе. В ханские времена тут, наверное, собирались войска, послы, просители. А теперь – туристы. Купили билеты. И Малиновский начал свой показ. Но не так, как местные экскурсоводы, а сразу – с «запретного», с гарема[20].

И теперь направлялись к гробнице любимой женщины хана.

А ведь Миров уже был в этих местах однажды. В молодости. Вместе с Татьяной. Поэтому Олега абсолютно не интересовали сегодня ни Соколиная башня, ни жилой корпус, ни ханское кладбище. Он вспоминал прошлое. Будто бы вчера все было.

Доехали они тогда автобусом от Севастополя до бахчисарайского автовокзала. А потом пешочком – все дальше и дальше в горы. Была безумная весна. Все цвело и пело. А они шагали мимо ворот этого ханского жилища туда, вверх, к Свято-Успенскому монастырю, к развалинам Чуфут-Кале…

В общем, прошлись они с Сергеем по обновленному ханскому комплексу. Наконец, набрели на здание, которое занимали художественная галерея и сувенирный киоск. Мирову пришлось потратить на памятные мелочи «драгоценные» гривны с изображением князя Святослава. И поговорить со словоохотливой тетенькой-смотрителем – так, слово за слово, о былых временах, о национальном составе экскурсоводов и служащих музейного комплекса, чтобы невзначай, ненавязчиво спросить:

– А вот в прошлый раз нашу экскурсию вела женщина-кореянка. Она у вас еще работает?

– Да, куда она денется?! Конечно. Она сейчас повела экскурсию на Чуфут-Кале. Приехали какие-то важные гости из-за границы. То ли из Финляндии, то ли из Норвегии. Спецзаказ, одним словом. Вот она их и повела.