Крымский излом

– Тогда, товарищ Сталин, – сказал генерал-майор Бережной, – у нас есть шанс, используя фору в развитии, наносить вермахту одно окончательное поражение за другим, не давая Германии скопить стратегические резервы для крупной битвы вроде Курской дуги, произошедшей в нашей истории. Самое главное – выбивать у немцев не танки и самолёты, а солдат и офицеров с опытом ведения победоносных компаний в Европе и на Восточном фронте летом-осенью 1941 года. Поступившие вместо них на фронт новобранцы окажут нам значительно меньшее сопротивление.

– Товарищ Василевский, – Сталин посмотрел на своего начальника Генерального Штаба, – что вы на это скажете?

– Стратегия понятная, товарищ Сталин, – ответил генерал-лейтенант. – В принципе, именно из-за таких действий немецкого командования в летне-осеннюю компанию прошлого года мы фактически потеряли всю нашу армию мирного времени. Если ещё наши ВВС с помощью товарищей добьются господства в воздухе, то я считаю предложенную стратегию вполне осуществимой и вполне способной привести к достижению поставленной цели. Только вот один вопрос: неужели, поняв, что мы можем в одиночку занять всю Европу, американцы не постараются опередить нас?

– Товарищ Бережной, – кивнул Сталин, – ответьте на этот, как нам кажется, ключевой вопрос.

– Для того, чтобы американцы не вмешивались в европейские дела, необходимо, чтобы все их ресурсы были связаны войной на Тихоокеанском театре военных действий. В нашей истории первой неудачей Японского Императорского флота была битва в Коралловом море в мае этого года, а первым сокрушительным поражением – сражение у атолла Мидуэй. Опять же, сокрушительным это поражение сделали не сбитые самолёты и не потопленные авианосцы, а потеря основного костяка палубных лётчиков, имевших высококачественную довоенную подготовку. Если американский флот потерпит поражение в Коралловом море и потеряет свои последние авианосцы, то битва у Мидуэя просто не случится. Срок, в который американская промышленность сумеет восстановить потери, а флот освоить новую технику и привести её в боеготовое состояние, исчисляется полутора-двумя годами. До этого момента американцам на Тихом океане будет крайне туго, и они не смогут вмешаться в ситуацию в Европе.

Бережной остановился и посмотрел на улыбающегося в усы вождя.

– Товарищ Сталин, я сказал что-то смешное?

– Совсем нет, товарищ Бережной, – улыбнулся вождь. – Просто мы пришли к тому же выводу и товарищ Берия уже принял соответствующие меры. Теперь мистер Рузвельт вместо победы под этим самым Мидуэем получит дырку от бублика. Потом есть мнение, что после нашей победы в Европе мы, как и в вашем прошлом, развернём свою армию на восток и нанесем поражение не ожидающим этого японским милитаристам. Пусть не думают, что только они могут начинать войны первыми. Вы это имели в виду, когда говорили об освобождении от удавки?

– Именно так, товарищ Сталин, – ответил Бережной. – Для окончательного снятия угрозы американского вторжения необходим наш контроль над Британскими островами на западе и Японскими на востоке. Не стоит оставлять потенциальному противнику возможность создать у нас под боком непотопляемый авианосец.

– Мы рассмотрим этот вопрос позже, – кивнул Сталин. – Сейчас достаточно того, что мы в общих чертах определились с нашими действиями на сухопутном фронте. Товарищ Василевский, вы что-то хотите сказать?

Генерал лейтенант кивнул.

– Сейчас на повестке дня стоит определение того, в каком направлении немецкие войска нанесут удар в летнюю кампанию этого года. Гитлер непременно попробует взять реванш за поражения рынешней зимы. Срыв этого наступления, разгром и уничтожение созданных для него войсковых группировок может оказаться следующей после "Молнии" операцией по решающему разгрому вермахта. Своего рода аналогом вашей Курской дуги, товарищ Бережной, только у немцев ещё не будет "Тигров" и "Пантер", а наши войска уже получат усовершенствованные Т-34-76 и КВ-1.

– Совершенно правильная мысль, товарищ Василевский, – кивнул Сталин. – Конечно, окончательное решение Гитлер примет уже ближе к лету, но не забывайте про две вещи. Во-первых, на немецкие планы неизбежно повлияет результат нашей операции "Молния". Какие бы планы Гитлер не имел сейчас, после её завершения они могут полностью поменяться. Во-вторых, грядущее лето будет достаточно дождливым, что затруднит немецкие операции на Ленинградском и Московском направлениях. На юге, напротив, сложится вполне благоприятная обстановка для действий моторизованных войск. Пока товарищ Бережной будет заниматься операцией "Молния", Генеральный штаб не должен глаз спускать с перемещений немецких войск. Именно в них скрыт ответ, по крайней мере, на вопрос "где?". Вам все понятно?

Генерал-лейтенант Василевский кивнул, и Сталин посмотрел на комиссара госбезопасности 3-го ранга Антонову.

– Теперь мы заслушаем доклад товарища Антоновой по вопросу исчерпания преимуществ социализма в экономике...

Заметив, что начальник Генерального штаба собрался уходить, Сталин остановил его.