«Откровенность за откровенность, дорогой друг.
Я отвечаю на ваше, действительно, возмутительное письмо, быть может, потому, что я могу написать вам ещё возмутительнее.
Ведь человек, в конце концов, это — как скаковая лошадь. Точно надо перегнать другого. В чём бы то ни было!
И мне не прошло безнаказанно это „лицемерие перед чёртом“, как вам угодно называть.
В то самое время, как вы вчера, уйдя от нас, входили в кафе-шантан, где ваша дама звала вас „mon coucou“, я входила в кабинет моего мужа, который зовёт меня „курочкой“.
Тоже преглупо? И препошло? И препротивно? Как „coucou“!
Но вчера это мне казалось музыкой:
— Курочка!
Я не знаю, какая сила тянула меня к нему. Он сидел за письменным столом, я села на ручку его кресла, так просто, безо всякой мысли.
— Я тебе не мешаю?
Но когда он в ответ обнял меня за талию, — голова у меня помутилась, всё пошло кругом в глазах.
И я вспомнила о вас, мой бедный друг, только через много-много часов.
Если б вы подумали, что я вам только мщу за ваш возмутительный рассказ, — вы были бы не правы. Клянусь вам, что это истинная правда.
Ваша…»
«Милостивая Государыня!
Это моё последнее письмо. И этим кончается всё. Вы думаете, во мне говорит ревность? Мной руководит ненависть?
Нет. Глубокое отвращение.
К вам? Нисколько!
Глубочайшее отвращение к тому, чем мы занимались.
Перечитайте мои письма, перечитайте ваши, которые я вам возвращаю.
Это была любовь? Это было взаимное занятие психологией.
Мы разбирали психологию друг друга, копались в собственной и преподносили друг другу:
— Вот какую психологическую штуку я выкопал.
— А я вот какую.
Мы слишком заедены психологией, чтобы свободно отдаваться чувствам.
Мы занимаемся только тем, что анализируем:
— Что я чувствую в эту минуту!
Когда два человека нашего времени влюбляются друг в друга, они начинают копаться друг у друга в душе.
— Я думаю, что думаешь…
— О, нет! Не думай, что ты думаешь, будто я думаю…
Знаете, что это напоминает?
В деревнях баба приглашает приятельницу:
— Приходи! Поищемся!
И они проводят время в том, что ищут друг у друга в голове насекомых.
Сравнение противно, но и это взаимное копание в душе тоже противно.
Слуга покорный!
Прошу вас вернуть мои письма: они мне очень нужны. Я возвращаю вам ваши, снявши с них копии.
Знаете зачем?
Я отдам их какому-нибудь литератору.
Вот человеческие документы. Вот последний роман… Вот, вот последняя попытка разыграть роман в наше время.
Примите уверение. В совершенном почтении и полнейшей преданности».