Кружево дорог

Вила отшатывается от зеркала. Но ее отражение уже ведет себя как обычно. Испуг гонит прочь. Она бежит чередой комнат, сворачивая наугад. Ее преследует, звучащий, казалось, от стен и потолка голос с одним вопросом – «Что ты хочешь?» Наконец она останавливается, упершись взглядом в дверь под лестницей. Морщит лоб в раздумьях. Не припоминает в своем доме двери в этом месте. Осторожно приближается. Дергает ручку. Не поддается. Приближает ухо к двери. За дверью плачут.

*****

Вилла открыла глаза. Рывком села. Все тело затекло. Оказалось, что, обессилев и то ли провалившись в Серый мир, то ли уснув, а может все вместе, она, похоже, провела под деревом всю ночь. Встающее солнце без всякой магии делало утренний лес сказочным местом. Рассвет приветствовало мелодичное перекликивание пернатых певцов. Ни следа серости и унылости. Но не покидало ощущение, что она где-то рядом.

«Так, надо с этим что-то делать, – не в первый раз мелькнула мысль, – Только вот что? Похоже придется со Стредни увидеться…»

Стредни была лесной ведьмой, хорошей знакомой Вилы. Во всем, что касалось общения с духами, ей не было равных в округе. Отголоски странного сна явно говорили о том, что без духов не обошлось. Ну а раз так, если уж и идти с таким вопросом к кому, то лучшей кандидатуры не сыскать.

Так сильно допекло ее произошедшее, что Вила отправилась к Стредни, не заходя домой. Благо жила лесная ведьма неподалеку, на болоте. Где ж еще, если не там? Ее небольшую хижину с трех сторон окружала непроходимая топь. С четвертой стороны топь тоже присутствовала. Ну как топь? На первый взгляд. И на второй. Для тех, кто смотреть не умеет. Вила умела, фея все ж таки. Поэтому уже вскоре стучала в почерневшие доски двери.

– Да заходи уж, будто не понимаешь, что жду тебя, – раздался голос из глубины хижины. Вила открыла сварливо скрипнувшую дверь и вошла.

Стредни сидела в кресле у горящего камина, закутавшись в цветастую шаль и заполняя воздух прядями белесого дыма из кривой трубки с длинным мундштуком. В хижине было жарко. Затянувшись и выпуская очередное облако дыма, сквозь которое прищур ее внимательных глаз выглядел еще более загадочным, Стредни указала мундштуком трубки на второе кресло. Вила без лишних слов присела.

– Видишь, мерзну? Да и как не мерзнуть, когда стылостью такой несет оттуда, – многозначительно сказала Стредни. – Своих завсегда сильнее чувствуешь… А ты не идешь все и не идешь. Все в заботах от себя прячешься.

– Ну дак сказала бы, намекнула, подруженька, – смущенно пробормотала Вила.

– Э-э, нет. Сама знаешь, в таких делах дозреть надо. Ну а раз дозрела, падай! Есть тебя будем, – плотоядно ухмыляясь крепкими, острыми зубами, пошутила Стредни. – Рассказывай.

Вила немного помолчала. А потом, сбивчиво и сумбурно, поведала о провалах в Серый мир. О ощущениях, эмоциях. О блужданиях по вроде своему, но такому незнакомому дому. О вопросе своего отражения и призрачного голоса. О двери, которой вроде как нет. О плаче за этой дверью.

Стредни не прерывала. Зябко куталась в шаль. Смотрела внимательно, время от времени добавляя новые космы дыма к уже витающим вокруг потолочных балок.

– Ну, вроде ничего не пропустила, – сказала она, когда Вила закончила.

– Это же дух какой-то? Что надо ему? Я по этой части не очень… Не разберу никак. Пока просто в мир этот серый проваливалась, все понять не могла. Порча, заклятие? Дак почуяла бы, если кто такое вытворил. А тут голос еще этот и отражение… Ну я сразу к тебе, – сказала Вила.

– Дух? М-м-м, – с загадочной улыбкой опустила глаза Стредни. – Одно тебе точно скажу. На вопрос ответь.

– Э-э-э, в смысле? – озадаченно спросила Вила. – Что я хочу? Я много чего хочу. Сейчас вот есть, например.

– Есть? Сыр, хлеб, вино на столе. Яблоки еще, – сказала терпеливо Стредни. – Но ответить надо. Что ответить, поймешь. И как дальше быть. Если бежать перестанешь. Дам тебе травку одну. Выпьешь на ночь.

Вила взяла со стола большое красное яблоко и, усевшись обратно, стала его задумчиво грызть. Стредни молча наблюдала за ней, не мешала.

– Давай свою травку, – сказала Вила наконец.

Стредни усмехнулась и покопавшись в кладовке выдала небольшой мешочек с чем-то похрустывающим и легким.

– Вот. Кипятком зальешь, 15 минут постоит и вперед. Перед самым сном, – выдала дополнительно напутствие.

Вила взяла, поблагодарила и направилась домой. Дома долго стояла, смотря на стену под лестницей на второй этаж. Гладкая такая стена. Потом занялась домашними делами. Благо в этот день злосчастья взяли паузу. Замки не горели, китоврасы не скакали. Так незаметно в бытовой суете прошел день. Вечером, как и было указано, Вила запарила выданной травки, выждала положенное и выпила.

Лишь только горячий настой докатился до желудка, накатилась тяжелой волной усталость. Словно кости все из тела вынули, и держится оно лишь усилием воли. Вила еле доплелась до кровати и, упав в ворох подушек, мгновенно ушла в сон.

*****