Читаем Крушение надежд полностью

— Что значит «пошел против партии»? Ведь маршал Жуков сам всю жизнь в партии. Я этого не понимаю.

— Никто не понимает. Хрущев сказал — и все повторяют. На самом деле это значит, что он пошел против Хрущева. А Хрущев как любой диктатор считает себя и партией, и даже государством. Французский король Людовик XIV говорил: «Государство — это я». И Хрущев так считает.

— Но как можно было сделать это с таким человеком? Ведь он самый заслуженный военный.

— Саша, история советского государства полна преследованиями заслуженных людей, в том числе и военных. В тридцать седьмом году арестовали маршала Тухачевского, самого выдающегося нашего полководца. В газетах написали, что раскрыт заговор, которым руководили он и еще семь высших командиров Красной армии. Их обвиняли в том, что они шпионы иностранных держав, что вели подрывную работу с целью ослабить армию и даже желали поражения Красной Армии, для того чтобы вернуть масть помещиков и капиталистов. Их всех расстреляли. И в течение девяти дней после расстрела Тухачевского были арестованы еще семьдесят семь — из восьмидесяти восьми — высших командиров, многие казнены.

Кроме них арестовали девятьсот восемьдесят генерал-майоров, тридцать семь генерал-лейтенантов, двадцать одного генерал-полковника, шестнадцать полковых и семнадцать бригадных комиссаров. Всего же были арестованы около тридцати пяти тысяч командиров[39]. Армия была обезглавлена и деморализована. Все это было сделано по указанию Сталина, который хотел быть единственным военачальником. А в результате Россия чуть не проиграла войну гитлеровской Германии, только выносливость и сила народа спасли ее. Но об этом ты знаешь сам, как участник войны.

— Так вот как оно было… Я никогда не слышал об этом. Значит, мы чуть ли не проиграли войну по вине Сталина. Когда меня взяли в плен, я никак не мог понять, почему мы проигрываем, — растеряно пробормотал Саша.

* * *

Полгода маршала Жукова держали под домашним арестом, Его портреты было приказано снять в военных кабинетах и с полковых линеек славы. Хрущев в выступлениях называл его «зазнавшимся Бонапартом» и говорил, что он заслужил «щелчок по носу». Через полгода, 15 марта 1958 года, Жукова отправили в отставку без какого-либо признания его громадных заслуг перед страной.

Люди недоумевали, они именно считали Жукова настоящим победителем в войне с гитлеровской Германией. Особенно возмущались ветераны войны. Они собирались на своих кухнях, пили водку, критиковали Хрущева. Но открытых протестов не было, народ привык бояться и не протестовал.

Хотя Павел в войне не участвовал, но как военный историк понимал значение Жукова и сказал Алеше:

— В Двадцать пятом сонете Шекспир писал:

Военачальник, баловень побед,В бою последнем терпит пораженье,И всех его заслуг потерян след.Его удел — опала и забвенье.

А у Жукова даже последнего боя не было. Он проиграл не другому полководцу, а интригану. Очень горестный конец.

Алеша, как всегда, внимательно вслушался в слова Павла и вскоре написал:

НесправедливостьВ Вас выражалась много летПобедоносная стихия.Вы были баловнем побед,И вам обязана РоссияСвоим спасеньем на войне,Когда фашистов вы громили.В жестокой битве и огнеВы вашу славу заслужили.Несли вы гордо честь свою,Под стать любому великану,Но без сражения в боюВы проиграли интригану.Вы испытали на себеСполна хрущевскую ретивость —За славой выпало судьбеПознать его несправедливость.

Когда Саша прочитал стихи Алеши, он горячо воскликнул:

— Алеша, какой ты молодец, ты так хорошо написал! Надо, чтобы маршал Жуков прочитал эти стихи.

— Но как это сделать? — отозвался Алеша.

— Я найду его и передам ему в руки. Подпиши стихи.

— Где же ты его найдешь?

Павел сказал уверенно:

— Если Саша захочет, он найдет.

Действительно, это было непросто. Саша узнал, что Жуков отдыхает в Кисловодске, в санатории ЦК партии имени 10-летия Октября, и поехал туда. Его не хотели пускать в корпус для привилегированных отдыхающих, но начальник санатория увидел его Золотую звезду Героя, и сам проводил в корпус.

Жуков грустно сидел у телевизора, он был в гражданском костюме.

— Товарищ маршал, Георгий Константинович, я Саша Фисатов, сержант, радист из Дрездена. Помните?

— Да, да, конечно, помню вас.

— Я привез вам стихи поэта Алеши Гинзбурга, моего дальнего родственника.

Жуков прочитал стихи, вздохнул:

— Спасибо, хорошо написано, с уважением. Я уже начинаю отвыкать от уважения.

Когда Саша пошел с ним на прогулку, Жуков спросил:

— Когда вас после войны арестовал СМЕРШ, что вам помогло это пережить?

Саша смутился:

Перейти на страницу:

Все книги серии Еврейская сага

Чаша страдания
Чаша страдания

Семья Берг — единственные вымышленные персонажи романа. Всё остальное — и люди, и события — реально и отражает историческую правду первых двух десятилетий Советской России. Сюжетные линии пересекаются с историей Бергов, именно поэтому книгу можно назвать «романом-историей».В первой книге Павел Берг участвует в Гражданской войне, а затем поступает в Институт красной профессуры: за короткий срок юноша из бедной еврейской семьи становится профессором, специалистом по военной истории. Но благополучие семьи внезапно обрывается, наступают тяжелые времена.Семья Берг разделена: в стране царит разгул сталинских репрессий. В жизнь героев романа врывается война. Евреи проходят через непомерные страдания Холокоста. После победы в войне, вопреки ожиданиям, нарастает волна антисемитизма: Марии и Лиле Берг приходится испытывать все новые унижения. После смерти Сталина семья наконец воссоединяется, но, судя по всему, ненадолго.Об этом периоде рассказывает вторая книга — «Чаша страдания».

Владимир Юльевич Голяховский

Историческая проза
Это Америка
Это Америка

В четвертом, завершающем томе «Еврейской саги» рассказывается о том, как советские люди, прожившие всю жизнь за железным занавесом, впервые почувствовали на Западе дуновение не знакомого им ветра свободы. Но одно дело почувствовать этот ветер, другое оказаться внутри его потоков. Жизнь главных героев книги «Это Америка», Лили Берг и Алеши Гинзбурга, прошла в Нью-Йорке через много трудностей, процесс американизации оказался отчаянно тяжелым. Советские эмигранты разделились на тех, кто пустил корни в новой стране и кто переехал, но корни свои оставил в России. Их судьбы показаны на фоне событий 80–90–х годов, стремительного распада Советского Союза. Все описанные факты отражают хронику реальных событий, а сюжетные коллизии взяты из жизненных наблюдений.

Владимир Голяховский , Владимир Юльевич Голяховский

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги