Крушение

Зрачки Дрейка были расширены, он боролся с низменными инстинктами и желаниями, пытаясь продраться сквозь гул голосов в голове. Он не монстр, хоть и нравилось видеть ее страх. Он не чудовище, хоть в голове и стояли картины насилия над Аминой. Ему безусловно хотелось вонзить в ее тело когти и взять девушку без всяких прелюдий, без нежности и ласки, но Дрейк успокаивал внезапно ожившего зверя в себе, убеждая, что это влияние эмоций и только.

— Для тебя я отныне такой же ублюдок, — отрезал он и встал. — Но трахать тебя в таком состоянии нет никакого желания. Поднимайся, я разрешаю тебе принять душ.

— А потом что будет? — равнодушно поинтересовалась Амина, но в голосе отчетливо сквозил страх.

— Ничего особенного: оттрахаю тебя, как варварскую шлюшку, и посажу на цепь. Не переживай, тебе понравится эта грязь, ведь ты из нее выросла.

Девушка молчала, про себя глотая жгучие слезы обиды. Варварская шлюшка, вот кто она для него. И всегда такой была, только не заметила этого вовремя, ослепленная глупыми чувствами. Но больше никаких чувств не было, он все разрушил! Захваты его рук и то, как грубо он толкал ее к выходу, цепь, которую он держал в руках, не пугали ее так, как его слова. Словами можно ранить гораздо сильнее, чем любым физическим воздействием.

Дрейк бесцеремонными движениями затолкал Амину в ванную комнату и приказал раздеться. Она медленно стягивала с себя остатки порванной им одежды, не отводя от Дрейка взгляда. Девушка усмехнулась, когда заметила, каким алчным до ее тела взглядом он смотрел на нее, пока она снимала лифчик и трусики. Он может сколько угодно твердить о том, какая она сука, но этот парень хотел ее, так же сильно, как и она его. Себя не обманешь, и Амине доставлял искреннее удовольствие тот факт, что и он не сможет убежать от себя.

— Нравится? — задала она давно забытый вопрос, представая перед ним в абсолютно обнаженном виде.

— Для варварской шлюшки ты слишком идеальная, — зло усмехнулся Дрейк, специально плюясь оскорблениями, лишь бы не дать увидеть его слабость при виде ее тела.

— Ага, поэтому ты скоро кончишь прямо в штаны, — не менее достойно ответила она, кивая головой на его эрекцию.

Лицо Дрейка перекосилось, и он схватил ее за шею, притягивая к себе. Приблизил к себе ее лицо и провел языком по ее губам. Рот Амины приоткрылся, словно требуя воздуха или еще его прикосновений и грубых поцелуев, больше и чаще. Они были просто чокнутыми идиотами, никогда не знавшими настоящей любви, поэтому кидались на любую подделку. Но их тянуло друг к другу магнитом, и не следовать этой тяге было подобно самоубийству.

От него пахло алкоголем, значит, запивал боль крепкими напитками. Не такой уж он был и крепкий орешек, Дрейк Тернер…

— Это всего лишь член, — сказал Дрейк и положил ее руку себе на пах, — трогай, радуйся, что он стоит от вида твоей задницы и твоих упругих сисек. А больше у тебя ничего нет. Понимаешь, Амина? Заставить член стоять — не самое сложное, что можно сделать. Слабо заставить мое сердце полюбить тебя?

Амина насупилась, сверля его своими желтыми глазами. Этот козел был во всем прав, и от этого хотелось плакать, а лучше — навзрыд рыдать. Ей нечего ему предложить, чтобы он полюбил ее. У нее нет ничего: ни души, ни сердца, а деньги его не интересовали. Девушка ухмыльнулась про себя: на данный момент и его стоящего члена будет вполне достаточно. Это уже полдела — заставить его возбуждаться одним своим видом.

— Принимай душ, и снова вернешься в подвал, — произнес Дрейк и скрылся за дверью.

Он буквально выбежал из ванной, подальше от этой мегеры в теле сногсшибательной девушки. Эта двуликая химера заставила его кровь окисляться от яда, и сердце — биться от трепета перед ней одновременно. Гребанная магия, любовная химия! Дрейк не хотел чувствовать к ней хоть что-то, кроме ненависти. Она не заслужила его хорошего отношения, и он будет бороться с этими чувствами до последнего, чтобы выстоять в этой войне с самим собой.

В дверь настойчиво стучали, и Дрейк двинулся в сторону двери. Только Картер имел право так барабанить в его дверь, остальным бы он точно руку сломал, и все это знали.

— Ты ведешь себя слишком своевольно, причем всегда, — пробубнил Дрейк, впуская друга.

— Я Альфа, я всемогущий здесь, и могу делать все, что захочу, — рассмеялся Картер и показал ему бутылку коньяка. — Теперь ты меня простишь?

— О, черт, только не это… Я уже прикончил одну бутылку, до сих пор шатает.

— Вижу, точнее, могу унюхать. От тебя несет, как от алкоголика со стажем!

Мужчины прошли в кухню и расположились там.

— Как ты, друг? — стал серьезным Картер. — Не держи зла на Аду, у нее есть оправдание такому поступку.

— Да ладно?! И какое же?

— Она шлюха, прости ее и отпусти на все четыре стороны.

Дрейк улыбнулся и толкнул Картера в плечо. Он обожал его еще с детства.

— Черт бы тебя побрал, но я люблю тебя! — воскликнул в сердцах Дрейк, действительно будучи счастливым иметь такого друга.

— Поклянись, что это не потому что я Альфа, — продолжал веселиться Картер.