Крушение

— Дрейк, что ты делаешь? — воскликнула Амина, когда он грубо вытащил ее из машины. — Расстегни мне руки!

— Тебе это все равно не поможет, — сказал он тоном палача. Казалось, что никаких эмоций в нем не осталось.

— Куда ты тащишь меня, черт возьми?! — брыкалась она, не понимая, что за бес в него вселился.

Мужчина остановился и взял ее за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

— В твое новое место жительства, крошка. Туда, где ты не увидишь солнца и света белого дня, где не будет никаких удобств и привилегий жизни богатой дряни. В преисподнюю, которую я устрою лично для тебя, — прошептал ей в губы он и укусил верхнюю губу Амины.

Глава 12.

Дрейк налил себе виски и осушил стакан. Чертово пойло не могло выжечь боль в душе, сколько бы он не пил. Его окружали лишь стены и эта бутылка, но все они были бездушными вещами и не могли с ним говорить. Зато люди, у которых должна быть душа — по крайней мере, так было задумано Творцом — отвернулись от него, показав, что души у них нет.

— Уроды, — прошипел мужчина и выпил еще, уже теряя счет стаканам.

Амина сейчас томилась в подвале его дома, в сыром и грязном месте, в котором он сам ничего никогда не хранил. Дрейк поднял взгляд от стола, захваченный мыслями. Он ничего не приносил в подвал, ему это помещение было не нужно, но Ада постоянно делала какие-то перестановки в его доме, что-то меняла, и вечно находились лишние вещи, которые она и спихивала в подвал. Сука! Одна сука подготовила место для другой. Мужчина ухмыльнулся и налил еще виски.

Ада… Как она могла так с ним поступить? Дрянь. Все они — дряни, все разбивают сердце, когда ты готов им его отдать; истязают просто так твое тело, будто имеют право оставлять на тебе шрамы! Взгляд Дрейка уперся в шрамы на запястьях. Его проклятие, метки, которые теперь важнее даже его лица. Все смотрят сначала на них, а потом уже ничего не имеет значения. Он раб, его прижигали железом, значит, он уже отработанный материал! Амина — тварь, он оставит на ее теле такие же уродливые метки, чтобы все видели, какая она сука!

Иногда ему становилось жаль ее, а перед глазами всплывала спина девушки. Уже кто-то постарался и оставил на ее нежной коже укусы и шрамы. Кто-то заклеймил ее, заявляя на Амину права, говоря всему миру, что она принадлежит этому человеку. Черта с два она кому-то, кроме него, принадлежит! Он сможет, не пожалеет ее больше, его рука не дрогнет и разрисует ее чистую кожу шрамами в тех местах, куда еще не добрались руки первого ублюдка.

Сейчас Дрейка разделяла тонкая грань между человеком и зверем. И, как ни странно, мести просил человек. Он шептал волку на ухо, что нужно поквитаться с сучкой, нужно поставить ее на колени насильно, когда она сама не будет этого хотеть, чтобы унизить и растоптать гордость Амины. Он хотел сбить с нее спесь и надменность, увидеть в ее глазах слезы и даже услышать ее мольбы о пощаде. Дрейк пока не решил, прислушается ли он к ним или нет.

Однако низменная человеческая сущность подавлялась волчьим разумом. И в моменты просветления Дрейк ясно осознавал, что он хочет спуститься к ней и обнять ее, разделить боль с ней, ведь она знает, что он чувствует. Амина была такой же потерянной частичкой в этом мире, как и он сам. Они оба боролись за жизнь и свое место в ней, и оба из раза в раз поигрывали. Только у него была мама и стая, в которой до поры до времени жили его друзья. А теперь не осталось ничего…

Мужчина поднялся со стула, и ему понадобилась минута, чтобы восстановить хоть немного координацию. Волк в нем позволял ему пить очень много, гораздо больше, чем обычному человеку, чтобы не превратиться в пьянь через час. Но сейчас он, видимо, злоупотребил даже волчьей регенерацией.

Дрейк спустился в подвал и остановился у двери. Рука дрожала, и не факт, что от опьянения. Его тянуло к Амине, сильно, страшно, словно он был железом, а она — магнитом. Но долбаная жажда мести сводила с ума, насыщая кровь совсем не тем кислородом. Она была за дверью, так близко к нему и в то же время невыносимо далеко.

— Дрейк? — тоненьким голоском спросила девушка, когда дверь открылась.

— А кого еще ты ждешь? — спросил он, медленно заходя внутрь.— Ангела-спасителя?

— Ангелов не существует, иначе бы я не оказалась здесь! Псих!

— Ммм… я чувствую твою злость, — протянул Дрейк, садясь напротив нее. — Почему же псих? Тебе не нравится это прекрасное место?

— Не нравится, урод! — крикнула Амина и попыталась его ударить, но он перехватил ее руки.

— Солнышко, может, ты вспомнишь карцер, в котором держала меня? У тебя условия лучше, пол хотя бы не земляной. Или ты чем-то недовольна? — повысил голос он и сжал до хруста ее запястья.

Амина всхлипнула, но промолчала. Подонок! Гребаный деспот и тиран! Он всегда таким был, это явно заложено в его натуре, а ее вынужденная жестокость к нему пробудила в Дрейке монстра. Еще вчера она сгорала от страсти в его сильных руках, а сегодня эти руки готовы были задушить ее без права последнего слова.

— За что, Дрейк? — тихо задала вопрос она. — За что ты так со мной?