Крупным планом

Впрочем, если в рамках Союзного Государства будет принято решение о дополнительном издании 50-томной библиотеки белорусских и российских авторов, мы готовы в рамках своей компетенции оказать содействие предложенному проекту.

С глубоким уважением, М.В. Сеславинский».

Ответ как ответ: немного отчётности, немного совета и вроде бы даже какая-то поддержка. Но нет главного: что же само Агентство собирается предпринять для поддержки проекта, который «уверены, займёт достойное место». Будет ли оно обращаться в Министерство информации Беларуси? Или к руководству Союзного Государства? Не сказали. Однако и не отвергают, а «в рамках своей компетентности» даже собираются оказать содействие предложенному проекту.

Что ж, и на том спасибо. Мы сами побеспокоим вас кое-какими вопросами, но немного позже.

Ф. Кузнецов, с которым мы читали это письмо, остался доволен. Предложил мне тут же связаться с начальником управления периодической печати, книгоиздания и полиграфии Федерального агентства по печати Литвинец и переговорить о дальнейших шагах.

Я снял трубку и задал Нине Сергеевне два вопроса: будет ли Агентство связываться с Министерством информации Беларуси и будет ли оно обращаться в Союзное Государство с предложением поддержать наш проект?

— Нет, — сказала она, — вы уже сами решаете этот вопрос. Так что нам остаётся только пожелать успеха.

Разговор окончен. Кузнецов кивнул:

— Помогать не будут. Хорошо бы, не мешали.

— Всё, теперь обращаемся к белорусской стороне, — сказал я. — Надежда только на них. На нашей проблеме можно будет в какой-то степени понять, строится ли на самом деле Союзное Государство.

Ведём подготовку к 100-летию со дня рождения Самеда Вургуна. Я ознакомился с личным делом поэта, прочитал его книги. Посмотрел, что писала о нём критика, поговорил с Михалковым. И написал его очередное обращение:

«Горячо приветствую участников Торжественного вечера, посвящённого 100-летию со дня рождения выдающегося азербайджанского поэта Самеда Вургуна. На протяжении многих лет меня с ним связывала крепкая дружба, я неоднократно писал о его творчестве. Его стихи печатались в переводах крупнейших русских поэтов, таких как Павел Антокольский, Владимир Луговской, Константин Симонов. (.) Уже ровно полвека Самеда Вургуна нет с нами. Но его книги, его поэзия по-прежнему близки и дороги нам.».

Нет-нет да и задумаюсь, хорошо ли, что я пишу за Михалкова. С одной стороны, хорошо и даже почётно — писать за Великого Гражданина России. Это тебе не за какого-нибудь Ельцина или Горбачёва! А с другой — нужно писать своё и самому отвечать за написанное. Но у меня служба, я за неё получаю зарплату. И если у меня выходит, почему не сделать то, что, может быть, лучше, но с большим трудом сделает сам Михалков. Или не сделает вовсе. А это уже слабость организации, которую он возглавляет. И, что ни говорите, роль спичрайтера (раньше был помощник, референт) ещё никто не отменял и не отменит. (Американцы говорят: зачем самому делать то, что может сделать обезьяна!) И хватит об этом. Тем более, пишешь ты только то, что можешь. Ты же не можешь написать Гимн или «Дядю Стёпу»!

20 октября. Гуляли с внучкой по холмам. Она теперь самостоятельная, не только ты её куда-нибудь ведёшь, но уже и она может настоять на своём и повести совсем не туда, куда ты задумал. Научилась говорить бабушкино имя — Галя. И даже первое своё словосочетание: баба Галя. Если ей что-то нужно, говорит: га-га-га, хотя уже давно может говорить дай. Яблоко у неё — бля-бля, дед — де-де.

По пути на службу засигналил мобильник — позвонил профессор Тофик Меликов. Сказал, что приехал председатель Союза писателей Азербайджана Анар и племянник Самеда Вургуна Мансур Векилов (настоящая фамилия Самеда Вур- гуна тоже Векилов).

Я с благодарностью принял предложение встретиться с ними и порадовался, что увижу Мансура. С ним в июле 1987-го мы в составе небольшой делегации Союза писателей СССР были в Польше. С нами летал прозаик из Туркмении Валентин Рыбин. У нас были хорошие отношения, но с Мансуром я чувствовал себя свободнее. Он меня ничуть не теснил, наоборот, добавлял радости от пребывания в иной стране. Помню, в Варшаве, когда мы с переводчицей пани Марией проходили мимо цветочного магазина, Мансур купил ей несколько роз и сказал: «От нас!» Нужно было видеть, сколь благодарна была немолодая женщина за деликатный знак внимания.

Позвонил Кузнецову домой — он прийти не сможет, неполадки со здоровьем. Попросил меня поговорить с Анаром и пригласить его на встречу в МСПС, в понедельник.