Дан чувствует, что в зале что-то изменилось. Он прикладывает руку к глазам, чтобы загородить яркий свет. В темноте у входа стоит маленький светловолосый мальчик. Дан сразу понимает, что он особенный.
Он узнает в нем себя.
Калле
Калле лежит в одежде на кровати Филипа и смотрит в потолок. Он мог бы выпить, наверное, столько водки, сколько весит сам, но мысли не перестали бы роиться в голове. Калле оставлен с ними наедине, и раздумья порабощают его. Вокруг нет ничего, на что можно бы отвлечься. В каюте Филипа не валяется даже старой газеты. Время от времени Калле смотрит на телефон, стоящий на столике у кровати. Было бы так легко позвонить в их с Винсентом люкс. Просто набрать четыре цифры: 9318.
Но что сказать, если Винсент ответит?
Калле делает глоток водки прямо из горла бутылки. Смотрит на тяжелое кольцо из белого золота на пальце. Оно теплое. Вспоминает, как положил сегодня утром кольца в чемодан. Как он нервничал тогда.
Это было нормально? Это со всеми так? Или он в глубине души чувствовал, что может получить отказ? Что какая-то тень пробежала между ним и Винсентом? Именно поэтому он решил сделать предложение таким изощренным способом в присутствии публики и в чужой для Винсента обстановке?
Тьма воспоминаний роится в голове Калле, но мысли толпятся беспорядочно, и он не может уследить за ассоциациями, которые их вызывают. Калле отдается каждому воспоминанию в отдельности, рассматривает их со всех сторон и под разным освещением, пытается отыскать момент, когда все пошло не так, понять причину, по которой у Винсента появились сомнения. Калле должен найти эту причину и способ ее устранить, и тогда он сможет поговорить с Винсентом. Он все исправит ради них обоих.
Мысли сменяют друг друга все быстрее, и Калле начинает думать, что, наверное, именно так люди сходят сума.
Раздается стук в дверь. Неужели Филип рассказал, где он прячется? Но нет. Это наверняка София:
– Это я, – говорит очень знакомый голос за дверью.
Калле ставит бутылку на пол и чуть было не опрокидывает ее, но все же хватает за горлышко в последний момент. Он открывает дверь. Там стоит Пия, одетая в униформу. Калле сразу видит по ее лицу, что она все знает.
Пия обнимает Калле, и хоть она и намного меньше его ростом, он чувствует, что в объятиях подруги он в безопасности.
– Что случилось? – спрашивает Пия.
– Я не знаю, – отводит глаза Калле.
Они садятся на кровать. В свете ламп каюты Пия выглядит очень усталой. Она очень бледна, тени под глазами, кажется, стали еще темнее с тех пор, как они виделись на капитанском мостике.
Калле вспоминает тот момент, когда он только что сделал Винсенту предложение. И Пия обняла его. Прослезилась и сказала, что очень рада за них.
Вот бы ему сейчас тоже заплакать. Если мысли успокоятся, то появится место для чувств.
– Как ты сама? – спрашивает Калле.
– Мне кажется, что у меня начинается грипп. – Пия прижимает кончики пальцев к вискам, осторожно двигает нижней челюстью. – Хотя и надеюсь, что это просто головная боль от стресса.
– Трудный выдался вечер?
– Не такой трудный, как у тебя.
По губам Калле пробегает кривая усмешка. Он снова берет бутылку водки и делает глоток.
– Расскажи, что произошло, – просит Пия.
– Давай лучше поговорим о тебе. – Калле качает головой. – Мне сейчас хочется думать о чем угодно, только не о себе.
– Хорошо, – соглашается Пия. – Например, сегодня один псих набросился на Дана Аппельгрена прямо на сцене. И укусил его за руку.
– Черт! Как такое могло случиться?
– Мы посадили этого парня в вытрезвитель. Его держали все охранники, но даже вчетвером оказалось нелегко его скрутить.
Пия вздрагивает. Калле видит, что история потрясла ее больше, чем она хочет показать. В отличие от него самого, Пия редко обнажает свои слабые места. Сейчас, когда Калле уже побывал в другом мире на определенном расстоянии от «Харизмы», он понимает, что ей как женщине очень тяжело дается эта работа.
– Черт возьми! – повторяет Калле, потому что не знает, что еще сказать.
– Аппельгрен справится. Он сходил в медпункт, и Раили перевязала ему руку.
– Мне, если честно, очень сложно его пожалеть. Во всяком случае, если верить тому, что о нем рассказывают.
И Калле внимательно смотрит на лицо Пии. Пытается понять, о чем она думает. Он почти ничего не знает о ее бывшем муже, кроме мелочей, которые обсуждали в коллективе время от времени. То немногое, что он сам домыслил, скорее вызвано ее молчанием о той жизни.
– Он очень плохо обошелся с Йенни на корпоративной вечеринке, – добавляет Калле.
– Йенни? – удивляется Пия.
– Это певица, которая сейчас выступает в «Старлайте». В конце концов вмешался Филип и защитил ее. Мы пытались уговорить Йенни пожаловаться администраторам, но она побоялась потерять работу. – Калле многозначительно хмыкает и делает новый глоток, водка в бутылке булькает.