Кровавые берега

Выстрел слышим лишь мы и плывущие паникеры. А Ферреро, его помощники и офицеры – уже нет. Снаряд «Подергушки» летит быстрее звука и врезается в корму шлюпки еще до того, как шесть оставшихся в ней человек успевают это понять. Неясно, сколько из них выжило, но Ферреро такая удача минует. Всем, в том числе матросам на суше видно, как оторванная голова капитана, теряя в полете фуражку и разбрызгивая кровь, взмывает ввысь. После чего зависает на мгновение над озером и падает в него, плюхаясь среди разбросанных позади тонущей лодки фрагментов капитанского тела…

Лишившись командира и подмоги, матросы на берегу впали в отчаяние. Но их гвалт был тут же перекрыт ревом гораздо более громогласных глоток. И хоть надрывалось их всего шесть (а может, и семь, но я сомневался, что Шлейхер сумел бы орать на равных с северянами), эти голоса заглушили матросские крики. Мы плыли на плоту вдали от берега, и то невольно поежились и передернули плечами. Один-то орущий Убби заставлял покрываться мурашками даже своих союзников, не говоря о врагах. А компания северян взревела так, что вблизи нее, наверное, растрескались скалы и птицы попадали с небес.

Пешее подкрепление у Кавалькады оказалось немногочисленным, но в поднятой всадниками пыли это было трудно определить сразу. Вдобавок помимо крика каждый крепыш-коротыш издавал столько шуму, что матросам, очевидно, чудилось, будто к берегу несется целое войско краснокожих головорезов. И они вот-вот должны были отрезать водяных крыс от лагеря Владычицы, полностью разобщив ее силы.

Матросы оглядывались на плывущих товарищей и понимали: даже когда те выйдут на берег (а кое-кто, покалеченный, до него и не догребет), вояки из продрогших и выдохшихся пловцов будут никакие. К тому же их капитан погиб, его помощники скорее всего тоже, и никто из офицеров пока не спешил занимать место лидера. Слыша приближающийся рев кровожадных убийц, матросы дрогнули, попятились и в итоге, плюнув на все, пустились вдоль побережья наутек еще до того, как сквад Тунгахопа, Убби и Шлейхер показались из-за скал.

Выскочив на побережье, вояки ненадолго замешкались. Враг, которого им предстояло атаковать в первую очередь, драпал от них во все лопатки. Что, впрочем, этих парней вовсе не огорчило. Связываться с матросней – не слишком достойными противниками – им не особо-то хотелось, но оставить эту угрозу без внимания они тоже не могли. Зато теперь, когда ничто не мешало им сойтись в битве с королевской стражей, наша пехота разразилась новыми, более радостными воплями. И, развернувшись, вприпрыжку помчалась на подмогу Кавалькаде.

Не сказать, чтобы она позарез нуждалась в поддержке. Хотя и успешными их дела тоже было трудно назвать. К этой минуте гвардейцы потеряли еще троих, а также были вынуждены спешиться, поскольку под команданте пала раненая лошадь. Еще в гостях у Гарсии Падильи дон Балтазар соорудил себе на покалеченную руку проволочное приспособление, позволяющее крепить к нему лошадиные поводья. И, как мы могли убедиться, неплохо научился им пользоваться по дороге к Новому Жерлу. Однако держать в этом грубом протезе кинжал-дагу дон уже не мог. А в жарком бою, когда требовалось отбиваться сразу от нескольких противников, даже опытному фехтовальщику было не обойтись без дополнительной защиты. И едва главный мститель очутился на земле (благо он вовремя соскочил с павшей лошади и не оказался придавленным ею), к нему на подмогу, спешившись, устремились все семеро оставшихся в живых compañeros.

В пешем строю кабальеро умели воевать столь же мастерски, как верхом. Телохранителей оставалось еще около двух десятков, и дрались они не менее отважно, чем нападающие. Но у гвардейцев еще имелся могучий резерв, а у королевской стражи – нет. И потому они не перли грудью на клинки противника, стараясь продержаться до подхода северян, чей клич уже катился над побережьем.

Едва матросы в панике бежали и северяне бросились на расправу с телохранителями, мы с Малабонитой налегли на весла и погнали плот к берегу так быстро, как только смогли. Полный разгром стражи был вопросом ближайших минут. И нам следовало поднажать, чтобы поспеть на берег прежде, чем мстители доберутся до Владычицы Льдов.

Дон Риего-и-Ордас пообещал не трогать Дарио, а Сандаварг и Шлейхер должны были за этим проследить. Но кто знает, чем все обернется на самом деле. Они ведь не в курсе, что юный табуит – давно не пленник, а королевский фаворит и, не исключено, отец будущей наследницы трона. Как отреагируют Убби и селадор, когда узнают эту шокирующую правду? Не пришибут ли они сами в сердцах Тамбурини после такого вероломного финта, который они могут счесть тяжким позором и предательством?