Кровавые берега

Вход оставался открытым всего несколько секунд, но их вполне хватило на то, чтобы я удостоверился, что наш контейнер также находится на «Шайнберге». Свет в хранилище проникал через специальные зарешеченные отверстия в носовой палубе, и иллюминация там была намного лучше, чем в основном трюме. Помимо знакомого куба (век бы его не видеть!), я заметил штабеля из одинаковых иностальных ящиков помельче. Видимо, это и были упакованные в ударопрочные футляры, дожидающиеся своего часа, снаряды с метафламмом. Так оно или нет, выяснится на подходе к цели, когда боеприпасы начнут разносить к позициям. Прочее содержимое хранилища меня не беспокоило, хотя, возможно, там было много чего такого, что в иной ситуации тоже вызвало бы мой интерес.

Полный провал операции по добыче халявной выпивки меня, разумеется, ничуть не удивил. Но я сокрушался по этому поводу так искренне и самозабвенно, что никому даже в голову не пришло, что уборщик всех обманул. Получив назад ведро и заверения, что контейнер с «винным аппаратом» так легко не открыть, ушедшие несолоно хлебавши такелажники поворчали и решили, что Хосе темнит. И что, похоже, он решил не делиться с ними добычей, а угостить ею лишь своих друзей, нагло сбросив с хвоста остальных претендентов.

Впрочем, разногласия между матросами меня уже не интересовали. Я выяснил все, что хотел, и теперь сосредоточился на нашей основной задаче, решить которую было не в пример сложнее…

– Ну а ты чем нас порадуешь? – поинтересовался я у Малабониты, чей рассказ мы еще не выслушали. – Удалось разузнать что-нибудь насчет Тамбурини, или эта работка оказалась тебе не по зубам?

– Работка не бей лежачего, – фыркнула и отмахнулась она. – Тоже мне, подвиг: прикинуться обалдевшей деревенской дурочкой и начать допытывать матросню глупыми расспросами о дворцовых тайнах и интригах… – И, презрительно сморщившись, спародировала себя и своих собеседников: – «Скажите пожалуйста, господин помощник капитана…» – «Я не помощник капитана, а всего лишь капрал, милашка!» – «Ой, хи-хи-хи, простите, господин капрал… А скажите, это правда, что у Владычицы есть большая стеклянная банка, где она держит огромную зубастую рыбину, которой бросает на съедение своих врагов?» – «Не мели ерунды, крошка! Нет здесь никаких банок с рыбами! Вернее, есть, но маленькие. И рыбки в них такие крохотные, что даже мышь не проглотят, не говоря о человеке. Эти штуковины называются аквариумами, и стоят они в покоях Владычицы» – «Правда? А еще мне подружки из города рассказывали, что им рассказывали знакомые служанки из дворца, будто они своими глазами видели, как однажды ночью…» Ну и дальше в таком духе. Само собой, настоящих тайн мне никто не раскрыл, но ведь я к этому и не стремилась. Главное было матросов своей наивностью позабавить, настроение им поднять, чтобы их как можно больше к беседе подключилось и разговорилось. А когда они возле меня в кружок собирались и уже не только со мной, но и друг с другом болтать начинали, тут я сразу ушки на макушку и прислушивалась. Вот только то, о чем они судачили, вам может очень сильно не понравиться.

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился я.

– Не буду ручаться за правдивость того, что услышала. Сами понимаете, сведения пришлось добывать окольными путями и по крупицам, но кое-что теперь известно доподлинно. Никаких пленников на «Шайнберге» нет. Отсек, в котором содержались привозимые во дворец пленники, совершенно пуст и даже не охраняется. Об этом мне лично поведал капрал, что раньше нес там стражу. И у него не было смысла мне врать. Все матросы, с какими он прежде стерег камеры, сегодня тоже переведены на другие посты.

– Не может такого быть, мадам Проныра! – всплеснул руками ошарашенный де Бодье. – Уж не хотите ли вы сказать, что несчастный Дарио Тамбурини мертв?

– Не хочу, мсье Сенатор, – помотала головой Малабонита, однако все равно нахмурилась и стала мрачнее тех туч, какие поливали нас дождем на востоке. – И несчастным Дарио тоже трудно сегодня назвать. Он жив, он на корабле, и он превосходно себя чувствует. Не знаю, правда, насколько он свободен, но пленником его здесь никто не считает.

– Вот как? А кем же тогда его считают? – удивился я.

Долорес тяжко вздохнула, посмотрела исподлобья на меня, затем на Гуго и наконец вымолвила:

– Наш Дарио – новый фаворит Владычицы Льдов и вероятный отец ее будущего ребенка… Подберите челюсть, мсье де Бодье. Это не я придумала – об этом на «Шайнберге» каждая посудомойка знает. И я бы на вашем месте крепко подумала, прежде чем рискнуть показываться Тамбурини на глаза и подмигивать ему при встрече. Ладно, если он сделает вид, что не узнал нас. А то ведь может просто щелкнуть пальцами, и пойдем мы с вами на корм рыбам, не успев даже вякнуть… Вот такие страсти творятся сегодня при дворе королевы Юга. А теперь напомните мне, пожалуйста, что мы вообще делаем на этой посудине и на чьей стороне воюем…

Часть 4 За гранью бездны

Глава 18

Чем ближе «Шайнберг» подходил к Новому Жерлу, тем активнее на корабле бурлила жизнь.