Кровавая жатва

– Вы держитесь просто здорово! – сказал Гарри, обнял ее за плечи и повел к стене. Дыхание ее было учащенным. – Вы спокойны, вы действуете и заботитесь о двух других детях, – продолжил он. – Я не представляю, каких это требует сил.

– Это самое жуткое чувство на свете, – сказала Элис, – не знать, где находится твой ребенок. С ним никто не сможет долго оставаться в здравом уме.

– Вы сможете, – сказал Гарри, хотя на самом деле уверенности в этом не было. Ему очень не нравилось это состояние Элис, которая не могла ни на чем сосредоточиться.

– Я скажу вам, на что это похоже, – сказала Элис, наклоняясь к нему так близко, что это стало даже неудобно. – Это как будто Джо никогда в реальности не существовало, как будто я просто выдумала его себе. А теперь мне необходимо увидеть Гарета и Тома, потому что у меня такое чувство, что и они куда-то пропали. А потом я оглянусь, и Милли тоже исчезнет. Как будто кто-то стирает нас резинкой, одного за другим.

– Милли спит у вас на плече, – быстро сказал Гарри, чувствуя, что, если остановится, то может заплакать. – Том и Гарет неподалеку, они ищут Джо. Элис, посмотрите на меня.

Она подняла голову. Он подумал, что, возможно, мог бы влюбиться в эти светло-бирюзовые глаза, если бы уже не был влюблен.

– Мы найдем Джо, – сказал он. – Мы найдем его, и очень скоро. Я бы хотел пообещать, что мы найдем его целым и невредимым, но вы сами понимаете, что этого я сделать не могу. Но, так или иначе, мы все равно найдем его. И вы сможете снова ясно мыслить, сможете печалиться, если потребуется, и сможете жить дальше. Вы никогда не останетесь одна.

– Гарри, я…

Бирюзовые глаза наполнились слезами. Но теперь за ним следила еще одна пара глаз. Милли проснулась и внимательно смотрела на Гарри, словно понимая каждое их слово.

– Вы невероятно сильная, – сказал он. – Ваша семья все переживет, потому что должна это сделать. Вы – ее сердце. Вы – ее душа.

– Теперь я понимаю, почему вы стали священником, – сказала Элис, прикасаясь к его руке. – Но это ведь не по-настоящему, верно?

Он подумал, что, наверное, на глазах у него в конце концов все-таки тоже появились слезы.

– Что вы имеете в виду? – спросил он, хотя все понимал.

– В данный момент вы не закрепощены верой, – сказала Элис. – У вас нет прямой связи с Тем, который наверху. Сейчас вы – это просто вы, верно?

– Идемте, – сказал Гарри. – Давайте пойдем в помещение.

22

Эви была уже в Гептонклафе. Улицы снова стали тихими. Она остановила машину у бордюра и выбралась из нее. Она даже не могла вспомнить, когда уставала больше. Она перешла тротуар и по короткой дорожке направилась к дому, стоявшему в одном ряду с другими. Стоя на ступеньках, она увидела, как что-то белое тихо опустилось ей на рукав. Пошел снег, который предсказывали целый день.

– Джиллиан не отвечает на звонки, – сказала она, когда дверь наконец открылась. – Я беспокоюсь о ней.

Гвен Баннистер, мать Джиллиан, тяжело вздохнула.

– Заходите в дом, дорогая, – сказала она. – Похоже, вы едва стоите на ногах.

По ковру, затканному цветами, лежавшему в прихожей, Эви прошла в маленькую гостиную. Ковер местами был потертым, в комнате давно не делался ремонт. В углу стоял включенный телевизор.

– Вы видели ее сегодня? – спросила Эви, взглянув на телевизор и ожидая, что Гвен выключит его.

– Присаживайтесь, дорогая. Я сейчас поставлю чайник.

Меньше всего на свете Эви хотелось сейчас пить чай, но она все же заставила себя присесть на ручку дивана и замерла.

– Я не уверена, что нам следует рассиживаться, – сказала она. – Я действительно очень волнуюсь. Когда вы видели Джиллиан в последний раз?

– Примерно два часа назад, – помолчав, ответила Гвен. – Она целый день помогала в поисках. Потом, около пяти, когда стало уже слишком темно, я видела, как она разговаривала с викарием.

Звук телевизора был слишком громким. Эви вздрогнула, когда публика на экране начала аплодировать.

– На вид с ней все было в порядке? – спросила она.

Гвен пожала плечами.

– Ну, мне кажется, викарий сказал что-то такое, что ей не понравилось, потому что Джиллиан развернулась, как она умеет, и бросилась вниз по склону холма. А дома ее нет?

– Свет горит, но на стук в дверь она не отвечает и трубку не берет. – Эви простояла под дверями квартиры Джиллиан пятнадцать минут, замерзла и окоченела, поэтому решила действовать иначе.

– Я схожу и проверю, как она там, – сказала Гвен. – Это подождет, пока я выпью чаю?

– Вероятно, да, – сказала Эви, хотя на самом деле предпочла бы, чтобы Гвен сделала это прямо сейчас. – Если вас что-то встревожит в ней, и особенно если ее нет дома, я хочу, чтобы вы мне позвонили, – продолжила она. – Если же Джиллиан будет в принципе нормально себя чувствовать, не могли бы вы передать, что завтра утром ей позвонят? Мой коллега из больницы. Он будет заниматься случаем Джиллиан дальше.

Гвен нахмурилась.

– А мне казалось, что вы с Джиллиан хорошо ладите.

– Так оно и было. Простите, но я не могу вдаваться в подробности. Спасибо, что помогли, и, пожалуйста, звоните, если я буду нужна. – Эви рывком поднялась на ноги.