Кровавая жатва

– Смотрите, – сказал он, когда нашел нужную страницу. – Софи Реншоу, умерла в тысяча девятьсот восьмом году, в возрасте восемнадцати лет, и записана здесь как Невинная христианская душа.

– Вот еще одна запись, – показала Эви. – Чарльз Перкинс, умер в тысяча девятьсот тридцать втором году, возраст пятнадцать лет. Сколько их здесь?

Гарри пересчитал.

– Восемь, – ответил он. – Шесть девочек, два мальчика, всем им на момент смерти было меньше двадцати пяти лет.

– Это заболевание чаще встречается у женщин, – сказала Эви. – Вы думаете, что все эти люди могли быть похожи на Эббу?

– Это было бы нисколько не удивительно. Блин, я даже помню, как этот старый жулик кичился этим! «Девяносто пять процентов пищи, которую я съел за всю жизнь, была выращена на этих торфяниках», – сказал он мне. И я уверен, что почва здесь… Как вы сказали?

– С недостатком йода. Мы должны найти ее, Гарри.

5

Автобус остановился, и пятьдесят взбудораженных детей разом вскочили на ноги. Через запотевшие стекла Том видел огромный транспарант и плакаты снаружи Кинг-Джордж-холла, яркие огни рождественской иллюминации Блекберна. «Снежная королева» – немного девчачье представление, но какое это сейчас имеет значение? Это было полдня без уроков, а завтра начинаются рождественские каникулы.

Том почувствовал, как кто-то подталкивает его вперед.

– Спускайся осторожно, – сказал мистер Диган, директор школы. – Я не хочу провести остаток дня в отделении скорой помощи.

Улыбнувшись про себя, Том ступил на тротуар. На Блейкмор-стрит подкатил второй автобус, и из него уже начали выходить дети поменьше. Большинство из них никогда раньше не ездили со школой на экскурсию и теперь таращились по сторонам, загипнотизированные рождественскими огнями. Том видел, как вылез Джо, легко справившись с высокой ступенькой, доходившей ему чуть не до пояса. Он заметил взгляд Тома и улыбнулся.

Не в состоянии сдержаться, чтобы не подскакивать на ходу, Том вместе со всеми направился в Кинг-Джордж-холл.

6

– Вы думаете, что это важно, где все происходит? – спросила Эви, когда Гарри провожал ее через церковь обратно. – Что из всех высоких мест на земле, откуда только можно сбросить маленького ребенка, выбрано именно это?

– Я в этом просто уверен, – ответил Гарри. – Это убийственная земля.

Глаза Эви скользнули на галерею, которая находилась почти у них над головами.

– Это отвратительно, – сказала она.

Гарри тоже поднял голову.

– В этой церкви явно что-то не так, Эви. Я понял это сразу же, как только ступил сюда.

Он чувствовал, как ее пальцы чуть подрагивают в его руке.

– Здания впитывают в себя часть того, что в них происходит, – продолжал он. – Я не ожидаю, что все согласятся со мной, но сам я в этом убежден. Обычно церкви воспринимаются как мирные и безопасные места, потому что в течение десятилетий, а иногда и столетий, ассоциируются с надеждой, молитвой и доброй волей.

– Но только не эта? – Ее пальцы обхватили его руку.

– Не эта, – сказал Гарри. – Эта воспринимается как боль.

На мгновение они замерли. Потом Эви повернулась и потянулась к нему – он заранее знал, что она должна будет это сделать. Это было обычное объятие, он понимал это, жест утешения и поддержки, но было невозможно, находясь так близко от нее, не опустить голову к ее шее, не найти там эту родинку, не прижаться лицом к ее волосам и не вдохнуть полной грудью. Потом она пошевелилась, отвела назад голову, и вопрос о том, целовать ее или нет, уже не стоял в принципе.

Секунда текла за секундой, но единственное, о чем он мог думать сейчас, было то, что этот мир, в конечном итоге, не так уж плох, если в нем есть Эви. И еще: будет ли он навечно проклят, если подхватит ее на руки, аккуратно опустит на скамью за спиной и будет заниматься с ней любовью до вечера?

Но вдруг Эви издала какой-то задыхающийся звук, не имеющий ничего общего с любовной страстью, напряглась, отпрянула и испуганно уставилась через его левое плечо. Ударивший Гарри в затылок холодный воздух свидетельствовал о том, что передние двери церкви открыты. Он сделал шаг назад и обернулся.

В проеме стояла Джиллиан. На мгновение Гарри подумал, что она сейчас упадет в обморок. Потом ему показалось, что она в ярости бросится на них. Но она не сделала ни того ни другого. Просто развернулась и убежала.

7

Милли стояла на пороге дома и наблюдала, как по улице важно расхаживают куры. Через дорожку ее мать выгружала из машины покупки. Потом она выпрямилась и направилась к двери.

– Давай-ка заходи обратно, – склонившись к дочке, сказала она. – Холодно.

Она протиснулась мимо ребенка и скрылась из виду. Но через несколько мгновений снова появилась.

– Я не шучу, – сказала она, поднимая девочку и занося ее в дом, – еще свалишься с этих ступенек.