Кровавая работа

Подкупил ли Кеньон судью с намерением бежать за границу, так и осталось тайной. Во вторник, аккурат после Дня благодарения, на двадцать первые сутки из двухмесячного домашнего ареста, некто вторгся в арендованный Кеньоном особняк на Беверли-Хиллз. В доме оставался только глава семьи, супруга поехала отвозить детей в школу. Взломщик застал Кеньона на кухне и под дулом пистолета вынудил того пройти в облицованный мрамором вестибюль, где застрелил бедолагу в упор в тот самый момент, когда автомобиль его супруги сворачивал на подъездную аллею. Убийца сбежал через заднюю дверь и переулками выбрался с Мейпл-драйв.

Естественно, полиция завела дело, стрелявшего объявили в розыск; история могла закончиться вялотекущим расследованием или банальным «глухарем», если бы не одно маленькое но. В ФБР Кеньона держали под колпаком и незаконно установили прослушку у него в особняке, машине и в офисе адвоката. Когда неизвестный направил на Кеньона пистолет, четверо агентов сидели в фургоне, припаркованном в двух кварталах от Мейпл-драйв. И все убийство попало на пленку.

Агенты, хоть и осознавали свое щекотливое положение, незамедлительно бросились к месту событий и попытались схватить нападавшего. Однако тому удалось скрыться, пока Кеньона экстренно госпитализировали в Седарс-Синай, где врачи констатировали его смерть.

Миллионы, украденные Кеньоном из банковского фонда, так и не нашли. Но этот пустячок совершенно затмил скандал, вызванный незаконными действиями Бюро. ФБР обвинили не только в нарушении всех существующих правил, но и в некомпетентности. Агенты прохлопали убийство, слишком поздно вмешались и упустили преступника.

Маккалеб наблюдал за развитием событий со стороны. Он уже вышел в отставку, а на момент убийства Кеньона готовился к неминуемой смерти. Однако прессу в перерывах между приготовлениями почитывал, а «Таймс» широко освещала громкое дело. Если верить многочисленным статьям, всех агентов, уличенных в незаконной слежке, понизили в должности, политики в Вашингтоне обрывали телефоны, требуя привлечь ФБР к уголовной ответственности. В довершение всего вдова Кеньона вкатила Бюро многомиллионный иск в качестве компенсации за моральный ущерб.

Отсюда возникал закономерный вопрос: был ли убийца Кеньона тем же самым человеком, который спустя несколько месяцев расправился с Корделлом и Торрес? Если да, то какая связь между нечистым на руку банкиром, инженером акведуков и сотрудницей типографии?

Опомнившись, Маккалеб глянул в окно. За размышлениями он не заметил, как они миновали формации Васкес-Рокс. До дома Амелии Корделл оставалось рукой подать.

Глава 24

Амелия Корделл выполнила обещание: за выходные она старательно припоминала все, чем занимался ее супруг за два месяца до смерти, и заносила в блокнот, который к приходу Маккалеба уже лежал на кофейном столике.

– Миссис Корделл, спасибо, что уделили время моей просьбе.

– Пустяки. Надеюсь, это поможет.

– Хотелось бы верить.

В гостиной воцарилось короткое молчание.

– Хм, кстати, вам на днях не звонила Джей Уинстон? – закинул удочку Маккалеб. – Или кто-нибудь из управления?

– Нет. Последний раз Джей связывалась со мной в пятницу, когда просила побеседовать с вами.

Маккалеб мысленно поблагодарил Джей: она могла отозвать свое разрешение, но не стала. Очередное свидетельство того, что Уинстон не разделяла позицию начальства касаемо его отстранения.

– Может, звонил еще кто-то?

– Например?

– Не знаю. Просто любопытно, дало ли управление ход полученным от меня сведениям.

Повисла пауза, и Маккалеб поспешил сменить тему:

– Миссис Корделл, ваш супруг работал из дома?

– Да, у него был свой кабинет. А что?

– Не возражаете, если я взгляну?

– Пожалуйста, только вряд ли вы найдете там что-нибудь, кроме рабочей документации и счетов.

– Мне бы хотелось посмотреть выписки с кредитных карт в период с декабря по январь. Так проще отследить передвижения вашего покойного супруга.

– А это обязательно? Все-таки кредитки не предназначены для посторонних глаз.

– Миссис Корделл, уверяю, меня интересуют не номера, а биллинг, список покупок и торговые точки.

– Извините. Конечно, я сморозила чушь. Похоже, вы единственный, кому не наплевать на Джима, а тут я со своими нелепыми подозрениями.

Маккалеб смутился. Нехорошо обманывать несчастную вдову, но не признаваться же ей, что его отстранили. Он решительно поднялся, пресекая дальнейшие угрызения совести.

Вдова проводила его в крошечный кабинет, заставленный лыжами и картонными коробками. Часть пространства занимал стол с двумя выдвижными ящиками и два встроенных шкафчика.

– Простите за беспорядок. До сих пор не могу разобраться со счетами. Обычно ими заведовал Джим.

– Не беспокойтесь, мне беспорядок не мешает. Не возражаете, если я посижу здесь, осмотрюсь.

– Да сколько угодно.

– Хм, а вас не затруднит принести мне воды? – попросил Маккалеб.

– Сейчас. – Вдова направилась к двери, но на полпути обернулась. – Вы ведь не хотите пить? Вам просто нужно от меня отделаться.

Маккалеб виновато улыбнулся и стал с преувеличенным интересом разглядывать вытертый до светло-зеленого ковер.