Кровь моего врага

Не успели они отойти даже на десяток шагов, как их окликнули:

– Постойте! Подождите!

Недовольно сжав губы, Исаир развернулся и встал, по колено увязнув в сугробе. Мужчина покосился на своих односельчан и, хрустя снегом, пробрался к эльфам.

– Постойте… Все же я не могу так просто отпустить вас. – Заметив выражение лица Мадеи, он поспешно покачал головой. – Нет, вы не поняли… Там, – он махнул рукой на восток в сторону частокола, – за нашей деревней есть небольшой домишко, сарай старика Мони. Он-то сам уж, наверное, в Видрире, первым ушел, а хибара его пустая стоит. Я тут подумал, раз уж ночь опускается, может, вы захотите…

– Захотим, – последовал немедленный ответ, и, не медля ни секунды, Исаир решительно зашагал в сторону ворот, остановившись после очередного крика вслед:

– Только не через деревню! Вокруг, по частоколу!

– Конечно, конечно… – раздраженно фыркнул дху и, надвинув капюшон, проскользнул мимо недоумевающих деревенских. Рядом шагала Мадея.

– И подумайте насчет Свирдира! Пока еще не поздно! – донесся еле слышный крик.

Крупными хлопьями снег затейливо кружился в ярком свете луны. Он падал на волосы и лоб, где таял, оставляя после себя холодные капли.

Мадея упорно карабкалась по склону, одеревеневшими от холода пальцами впиваясь в твердую корку снега. Ей было плевать и на снег, и на ледяной ветер, заставлявший пряди волос лезть в лицо. Она стремилась туда, вверх, на самую вершину, к черным скелетам деревьев. Последнее усилие, и босые ноги ступили на гребень холма. Внизу же раскинулась заснеженная долина, залитая белым лунным светом.

Рядом пошевелилась черная тень Исаира. Вместо лица под его надвинутым капюшоном зияло пятно тьмы. Он указывал на что-то. Ветер шевелил край плаща, свисавшего с неподвижной руки.

Мадея еще раз взглянула на ослепительную долину. Там, у кромки леса, вдали двигались странные фигуры. Крохотные точки на белом фоне, не больше.

Вязкая тишина пульсировала в ушах в такт ударам сердца.

Темные фигуры уже были на полпути. Двигаясь неестественно, рывками, словно стадо марионеток, они, тем не менее, стремительно сокращали расстояние, взбирались по холму бесшумными нечеловеческими прыжками.

Как она хотела убежать! Но не могла пошевельнуть ни рукой, ни ногой, словно приросла к земле…

Из-за края обрыва вынырнула когтистая рука и метнулась к лодыжке.

Собственный безумный крик вырвал Мадею из глубокого сна, кошмара, настолько реального, что она никак не могла прийти в себя. Девушка прижала мокрый от пота лоб к коленям и сжалась в комок, часто и прерывисто дыша. Все было так реально, что она даже успела почувствовать вонь смерти, исходившую от этих… Демонов. Старуха назвала их правильно. Демоны. Демоны с красными глазами…

Дверь в хибару распахнулась, и в комнату ввалился Исаир. Окинув взглядом пустые стены и заколоченные наглухо окна, он недовольно уставился на тюфяк в углу.

– Что случилось? Зачем было голосить на всю округу?

Мадея угрюмо молчала.

– Эй? Ты меня слышишь?

Откинув серую тряпку, выполнявшую роль одеяла, Мадея рывком села, тупо уставившись перед собой.

Она машинально пригладила растрепавшиеся волосы. Мысли ползли медленно, словно сонные осенние мухи. Где-то она видела и эту долину, и этот холм…

Неожиданно девушка повернулась к Исаиру, сверля его лихорадочно блестевшими глазами.

– Точно… Я поняла… – пробормотала она и, вскочив, принялась судорожно натягивать шерстяную тунику.

– Ага. Ты поняла. – Исаир скривился, прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди. – Очень хорошо.

Мадея встряхнула плащ, подняв облако пыли.

– Нет, ты не понимаешь… ничего не понимаешь…

Во взгляде дху уже читалось сочувствие.

– Точно.

– Но я тебе объясню. – Она затолкала вещи в сумку и уперлась в нее коленом, затягивая горловину.

– Конечно. Можно вопрос?

– Да?

– Куда ты собралась?