Кровь моего монстра (ЛП)

Мне не нравится, когда меня называют фальшивой фамилией. Это кажется далеким. Как будто мы незнакомы. Тем не менее, я иду следом, даже сохраняя дистанцию. Я ожидаю, что Кирилл продолжит с того места, на котором остановился ранее, но он даже не обращается ко мне по пути из комнаты охраны в свой кабинет.

Единственная часть его тела, которую я вижу — это его спина - широкая, внушительная и ... далекая.

Сейчас он кажется таким далеким. Между нами всегда была стена. Хотя это не разрушительно, это есть, подчеркивая разницу между нами. Кирилл Морозов, человек без морали. Монстр, у которого нет границ. Зверь в образе утонченного джентльмена.

Были моменты, когда мне казалось, что стена уменьшается в размерах, особенно в тех редких случаях, когда я думала, что Кирилл был добр. Когда он спас меня и заботился обо мне. Когда он защищал мою личность. Когда он смотрел на меня так, как будто я была самой красивой вещью, которую он когда-либо видел.

Я действительно поверила ему, когда он сказал мне, что я великолепна.

Теперь я понимаю, что все эти моменты могли быть вызваны тем, что я пыталась найти рациональное объяснение той яме, которую я сама себе вырыла, просто чтобы заставить себя поверить, что я отличаюсь от него.

Что, возможно, я занимаю особое место в его беспощадной жизни.

Но прямо сейчас эта стена продолжает расти, сокрушая мои тщетные надежды и все радужные мысли, которые у меня когда-либо были.

Когда мы приходим в офис, мы обнаруживаем, что Виктор опускает бессознательного Константина на один из стульев. Кровь стекает по его виску. Его обычно безупречный темно-коричневый костюм помят, а белая рубашка пропитана кровью.

Его правый глаз и губы распухли, одного ботинка на нем нет, а грудь усыпана ожогами от сигарет.

В этом нет никаких сомнений, его пытали.

Несмотря на его жажду власти и отсутствие практических навыков принятия решений, Константин на самом деле неплохой человек. Я думаю, он просто завидует Кириллу и ненавидит его интеллектуальные игры. Он также слишком подвержен влиянию ненависти Юлии, чтобы видеть прямо.

С тех пор как Кирилл выгнал его из дома Пахана и основательно унизил, он либо избегает его, либо смотрит на него издалека.

Чем-то похож на Карину.

Юлия водила его на съезды своей семьи, вероятно, пытаясь снова укрепить его власть. Кирилл полностью проигнорировал этот факт, когда Виктор обратил на него его внимание.

— Они слабы и ничего не смогут сделать. Пусть они развлекают себя тем, что пытаются — был его ответ.

Однако сейчас Константин, похоже, находится в критическом состоянии .

— Мне вызвать врача? — Спрашиваю я.

— Нет, — говорит Кирилл. — Разбуди его, Виктор.

— Но у него может быть инфекция, — возражаю я. В конце концов, он его брат, не так ли?

— У меня нет целого дня, — обращается он к Виктору, полностью игнорируя меня.

Охранник кивает и выливает Константину на голову бутылку с водой. Он резко просыпается, резко вдыхает, затем разражается приступом кашля.

Его здоровый глаз расширяется, но другой остается полузакрытым, когда он смотрит на Кирилла, стоящего перед ним.

— Кто это сделал? — спрашивает Кирилл. — Кто пытается послать мне сообщение через твою бесполезную жизнь?

Глаза Константина вспыхивают таким сильным гневом, что он прожигает все его тело.

— Почему... тебя это, блядь, волнует?

— Я не знаю. — Кирилл хватает его за волосы, пропитанные кровью, и откидывает голову назад. — Но так случилось, что у тебя моя фамилия, и я не люблю, когда люди посылают мне сообщения через слабые звенья в моей жизни.

— Пошел ты.

— Это не ответ на мой вопрос. — он дважды шлепает его по щеке, затем хватает за волосы. — Сосредоточься.

Я не знаю, как и почему я это делаю, но я встаю на его сторону.

— Пожалуйста, прекратите это. Его глаза расфокусированы, и у него, вероятно, жар. Ему нужна медицинская помощь.

— Это не твое дело. Отвали — он даже не смотрит на меня. — Кто это был, Константин?

Его брат дышит хрипло, но неровно, и его язык прилипает к небу.

— Пошел ты…ты гребаный ублюдок.

Кирилл отталкивает его, но поднимает кулак, чтобы ударить его.

Я стою перед ним, вытянув руки по обе стороны от себя, и качаю головой.

— Не надо.

— Какую часть «отвали на хрен» ты не понимаешь, Липовский?

Обычно я бы дрожала как осиновый лист перед этими пристальными глазами, но я заставляю себя смотреть прямо в них.

— Братья не должны ненавидеть друг друга.

— Я дам тебе знать, когда мне понадобится твой непрошеный совет.

— Пожалуйста... — я смягчаю свой тон, так как жесткость возымела прямо противоположный эффект, на который я надеялся. — Хотите получить ответы, верно? Я достану их. Если оставите меня с ним наедине...

— Оставить тебя одного ним наедине? — Его голос падает до пугающего диапазона.

— Ладно, не наедине. Но не могли бы вы хотя бы на минутку отвлечься?

— Нет.

— Просто... — я резко выдыхаю, чтобы не потерять самообладание. — Мне нужно всего десять минут.

— Пять.

— Семь.

— Пять.

— Прекрасно — я оглядываю его с ног до головы. — Все еще стоите здесь.

Он делает шаг назад. Без шуток, только один.

— Нужно отойти дальше.

— Нет.