Кровь как лимонад

Павильон АЗС на Обводном, изукрашенный логотипами нефтяной компании, внутри был светлым и пахнущим пластиком от канистр со стеклоочистителем и краской от свежей прессы на журнальной стойке. Зона кафе с несколькими столиками была вынесена вглубь, к большим окнам, выходящим на набережную. Настя направилась к одному из столиков, попросив Жеку взять ей кофе.

Жека подошел к оператору, стоявшему за кассой – молодому парню с реденькой русой бородкой и в футболке со странными числами через запятую. Заинтересовался, уперся взглядом в них, вычисляя логику последовательности.

– Это числа Фибоначчи, – заметив Жекин интерес, пояснил оператор.

– А-а-а, – протянул Жека, сделав вид, будто бы что-то понял.

– Ряд чисел, в котором каждое последующее равно сумме двух предыдущих, – дал еще одно пояснение оператор, проводя пальцем по груди. – Уловил?

– Ага, – кивнул Жека, складывая числа на футболке. Строгая математическая логика ему понравилась, надо запомнить. – А зачем это нужно?

– Да так, красиво, – ответил парень.

– Как узоры на окнах в морозный день?

– Ну, вроде того.

– Понятно… Два американо с молоком и… Есть у вас что-нибудь перекусить?

– Перекусить? Пара медных проводов подойдет? – ухмыльнулся оператор. – Трюфли, роскошь юных лет?

Начитанный сукин сын, беззлобно подумал Жека.

– Хот-доги есть.

Жека подумал, что хот-дог – то, что надо, чтобы напоминало ему весь обед о пальцах бывшего владельца «субару». По крайней мере, об одном из десяти – о том, что валялся сейчас в бардачке.

– А что-нибудь еще?

– Гамбургер с сыром.

– Два, пожалуйста.

По-европейски посвистывая в такт похожему на «The White Stripes» гитарному инди, негромко играющему из колонок у него за спиной, оператор соорудил два гамбургера, прервавшись, чтобы принять плату за тридцать литров дизеля от небритого мужика, подъехавшего к заправке на забрызганном грязью «мерине».

– Вот, пожалуйста, – передал оператор Жеке гамбургеры, уложенные на картонную тарелку. – Горчица, кетчуп… Приятного аппетита.

Жека заплатил за кофе и еду и попросил:

– А можно музыку чуть погромче?

– Да без проблем, – оператор подкрутил ручку громкости. – Так нормально? Танцевать на столах не собираетесь? А то я их только протер.

– Нет, – засмеялся Жека. – Пока просто послушаем.

– Это «Blood Red Shoes», если понравится.

– Спасибо, уже нравится.

– Они крутые! – сказал оператор и взялся за раскрытую книжку, лежавшую у кассы. Книга называлась «Математическая теория наводнений».

Держа в одной руке гамбургеры, в другой – картонные стаканы с кофе, Жека направился к столику, за которым его дожидалась Настя.

– Я думала, ты сейчас начнешь всем этим жонглировать, – сказала она, когда Жека поставил все на стол.

– Могла бы и помочь, кстати, – заметил Жека.

– Извини. Мне жутко стыдно, – ответила Настя с серьезным лицом, но смеющимися глазами. – Я вымою посуду, договорились?

– Я взял два гамбургера на случай, если ты все-таки захочешь.

– Спасибо, ешь сам, – Настя сняла пластиковую крышку со стакана и сделала глоток. Как кошка зажмурилась от удовольствия. – Вкусный кофе.

Гамбургеры тоже были вполне приличные.

– Я тут чуть в аварию на перекрестке Московского и Обводного не попала, – поведала Настя. – Такие курицы ездят за рулем – ужас. Выперлась на встречку и мне же и сигналит, да еще показывает – мол, у меня ребенок в салоне. Уступай мне место!

Жека поморщился:

– Меня уже только то, как они себя называют – «мамочки» – выбешивает. Есть ведь хорошее слово – «мама». Мама рыла раму. А Мамочка – это беспризорник был такой в «Республике ШКИД», вороватый и одноглазый. Суки – тупые и страшные. Выполнили свою социальную функцию – все, можно не краситься, и ноги не брить. У нее же младенчик – такое «солнышко» и «рыбонька». А муж от этой коровы к шлюхам ходит из семейного бюджета, пока она в социальной сети фотки экскрементов своего «солнышка» выкладывает с комментами: «Вот, это мы сегодня покакали». И пишут это с ошибками. И задрали со своими колясками и детским питанием – только из Финляндии, а то «наш ре ничего другого не ест». Денек – другой бы не покормили – сразу бы хлеб стал черный жевать. Стерилизовать таких надо при наступлении половой зрелости, а то рожают не детей, а спиногрызов. И линейки у них в подписях на форуме: «Нашему Лисенку 5 лет 11 дней». «Наш брак заключен на небесах столько-то лет, столько-то зим». Мы раз с Гарфилдом и приятелем его Чучупакой забрались на такой форум, они крякнули его как настоящие Анонимусы, и мы поменяли все эти надписи, – Жека улыбнулся, вспомнив. – «Моей Анюточке 8 лет 5 месяцев 6 дней, а она все еще ссытся в постель». «Столько-то лет и месяцев моему шестипалому альбиносику Димуле. Ой, а него еще рога растут!». Не сказать, что сильно умно это было, но весело. Удовлетворили свои антисоциальные позывы…

– Смотрю, ты любишь детей, – засмеялась Настя. – И их мам.

– Не говори. Однажды я сброшу на город контрацептивную бомбу…

– И как, не стыдно за такие мысли?

– Да не особо, если уж по-честному… Интересно, а какой у тебя в жизни был поступок, за который до сих пор стыдно больше всего?

Настя хмыкнула и объявила: