Кровь как лимонад

Увидев, что от стройки к вагончикам идет узбек лет тридцати, Марк, а потом и Жека остановились. На узбеке была куртка сноубордиста, изодранная так, будто ее прежний обладатель, съезжая по склону, влетел в молодой ельник. Узбек, согнувшись, тащил большой зеленый пластиковый чемодан с электроинструментом.

– Эй! – окликнул его Марк. – Толика не знаешь?

– Это бригадир который? – спросил узбек, останавливаясь и выпрямляясь.

У него были острые, словно только что побывавшие в точилке для карандашей, черты лица и давний белый шрам на подбородке.

– Да. Не скажешь, где его найти?

– Я это, – ответил узбек, говоря правильно, но с акцентом, до которого будто бы тоже добралась карандашная точилка. – Толик. Здравствуйте. Что хотели? Ремонт? В квартире? В ванной? Все сделаем.

– Мы брата твоего ищем, – вплотную подступил к Толику Марк.

– Сайфуддина? – удивился Толик. – Он в Москве. На овощной базе работает.

– Не Сайфуддина, а… – Новопашин обернулся к Жеке. – Как его там зовут?

– Эргаш, – сказал Жека. – Нам Эргаш нужен. Сказали, он у тебя живет.

– Это двоюродный брат. А зачем он вам?

– Вопросы есть к нему, – ответил бывший коп. – Да не бойся, проблем не будет.

Несколько секунд Толик, бывший почти одного роста с Марком, но проигрывавший ему в телосложении, смотрел тому в глаза. Что он в них увидел, Жека не узнал, но Толик не стал запираться и произнес:

– Да, – он кивнул в сторону строящегося дома. – Он сейчас там работает. На шестом этаже штукатурит.

– Пойдем, – Марк тронул Толика за локоть. – Покажешь, где он. Заодно и не успеешь его предупредить по мобильнику.

Толик пожал плечами, не выпуская из рук чемодан, послушно развернулся и пошел к «точке», над которой летала стрела крана. Дверей в подъезде, как и стекол в окнах дома, еще не было. Втроем они стали гуськом подниматься по лестнице. Первым – Толик, за ним – Жека, последним шел Марк. С левой стороны, придерживаясь за перила и громко топая ногами в разбитых ботинках, сбегали рабочие-азиаты, которые потом подхватывали на улице, у дверей подъезда, рулоны негорючей изоляции и, переговариваясь по-своему, тащили их наверх, на пятый этаж.

Этажом выше, в углу лестничной площадки на четыре квартиры, на корточках примостился споро работавший шпателем узбек, которого Жека узнал по куртке с надписью на спине «Idiot Inc.». Выравнивая стену, Эргаш напевал под нос какую-то «рыбу» вперемешку из узбекских, английских и русских слов. Прислушавшись, Жека даже не удивился, что это была «My Favourite Game» «The Cardigans» – та песня, в конце клипа на которую в голову блондинки–солистки с неба прилетал булдыган.

– У вас несчастные случаи на стройке были, а, Эргаш? – спросил Жека.

Эргаш резко повернулся, едва не опрокинув стоящее рядом ведро со шпаклевкой. Испуганное выражение на его испачканном лице сменилось радостной улыбкой, когда он увидел Жеку.

– Жека-джан! – с энтузиазмом произнес он, поднимаясь. – Как меня нашел, слушай? Я же говорил, что ты шайтан, да? Да по-любак, шайтан!.. Это ко мне, Турсунмурад. Друг мой.

– Все нормально? – спросил Толик. – Тогда я пойду.

– Давай, – кивнул Новопашин, пропуская его.

Эргаш вытер руку о пыльные джинсы и протянул ее Жеке – пришлось пожать, раз уж приняли в друзья и ставят лайки. Ладонь узбека была сухая и колючая как наждачная бумага.

– Молодец, что пришел, Жека-джан, – сказал он, не отпуская его руку. – В «Фидель» сходим?

– В «Фидель»?.. Ты лучше расскажи, что вчера случилось на «Треугольнике»? – попросил Жека. – Где Темир?

– Не знаю, где Темир-ака, – нахмурился, сделал шаг назад и покачал головой Эргаш. – Честно. Я вчера днем в «Ленту» пошел. За продуктами. Рис, пельмени, хлеб, конфеты. Карим с Фархадом остались работать, у нас заказ был. Нужно было подвеску поменять на одном «мерине». К понедельнику. Темир-ака ушел в «Банзай», договариваться по деталям. Мы через них заказывали.

Жека вспомнил магазин «Банзай» на углу Розенштейна и Обводного, занимающийся автозапчастями к «японкам», «кореянкам» и «китаянкам».

– Прихожу назад, наш гараж горит, да? Дым валит как из печки, взрывается внутри что-то. Пожарники тушат. И эти стоят, смотрят.

– Кто «эти»?

– Не знаю, кто они. Трейдеры? Нет… Тинейджеры? Траблмейкеры, одним словом, да? Две девушки, да? Странные такие и одеты как куклы-шмуклы.

Жека кивнул. Вспомнил, что он встретил их, когда пригнал на завод «субарик».